Павел Молитвин - Отшельник

Наконец запасные блоки были поставлены, и Виктор великодушно отпустил меня. Я тут же отправился к Раули и застал ее за какими-то записями, которые она при моем появлении отложила. Базу осматривать мне не хотелось — их я уже видел не меньше сотни. Это как будто огорчило Раули, но она согласилась пойти со мной на пятый этаж в оранжерею и просто поболтать.

— Желание гостя — закон, — улыбнулась она, но улыбка вышла растерянной и жалкой. Я тут же начал восхищаться ее красотой…

Я покосился на Гастель. Звездный волк заметил это и, широко улыбнувшись, продолжал:

— …и спросил, почему население Базы состоит сплошь из одних красавиц и красавцев. Раули потупила глаза. Тогда я поинтересовался, давно ли работает здесь экспедиция и какова цель проводимых ею исследований. И тут она спокойно ответила, что Уоттер никогда не был Отшельником и прилетел сюда вместе со всеми. В другой ситуации я, пожалуй, разозлился бы, услышав подобную нелепицу. Но здесь… Я решил не задавать лобовых вопросов, а действовать исподволь. Начал расспрашивать Раули о людях, работающих в группе Уоттера, и девушка с удовольствием рассказала об их жизни на Земле и в космосе. Однако так же старательно, как и Виктор, обходила молчанием все, что было связано с их работой на Базе. В голову мне стали лезть самые зловещие предположения.

Когда пришло время ужинать, я все же напомнил, что Уоттер забыл познакомить меня со своими сотрудниками.

— Я исправлю это упущение, — чуть помедлив, согласилась девушка, и, как только мы спустились в кают-компанию, принялась знакомить меня с работниками Базы. Все шло хорошо, пока один из мужчин, разумеется, красавец, не сказал, пожимая мне руку:

— Томас Остин, биофизик.

— Автор проекта «Стайер»?

Атлетически сложенный мужчина улыбнулся и кивнул. И тут я пожалел, что к поясу у меня не пристегнут хотя бы плохонький бластер… Да что ты смотришь на меня как на больного?.. Я не люблю оружия и стараюсь им не пользоваться, но если тебя окружает банда невесть откуда взявшихся оборотней, выдающих себя за людей, тут поневоле начнешь нервничать!

Я продолжал знакомиться с остальными обитателями Базы, но теперь меня не покидало чувство, что у окружающих в любой момент могут вырасти клыки и когти. Дело в том, что атлет, назвавшийся Томасом Остином, вовсе им не был. Того я встречал лет пять назад — это щуплый мужчина, невысокого роста, с оттопыренными ушами и длинным унылым лицом. Настоящий Томас сразу узнал бы меня. Несколько недель мы жили с ним на одном корабле, когда я вез его на Оберон, где шла работа над проектом «Стайер». На душе было тревожно, но я старался не подавать вида.

Весь следующий день я был занят разгрузкой «Незабудки» и доставкой контейнеров на Базу. Помогал Виктор, который сильно беспокоил и раздражал меня. Я хотел заглянуть в привезенные с Земли контейнеры, надеясь найти там разгадку всего странного, что видел на Нелыси. Но при Викторе сделать это не рискнул, лишь ругал себя, что не ознакомился на Земле со списком предметов, запрошенных Уоттером. Хотел передать в Управление запрос и предупреждение о Базе на Нелыси, но и это сделать при Викторе было невозможно. Словом, присутствие нежеланного помощника настолько вывело меня из равновесия, что перед возвращением на Базу я подумывал даже, не запереть ли корабль личным кодом, чего ни разу в жизни не делал.

В тот же день на Базе был устроен Вечер отдыха. Глядя на божественно прекрасные пары, медленно кружащиеся под сводами старинного замка — в него превратились благодаря мираж-регуляторам стены кают-компании — я почувствовал вдруг угрызения совести. Обыкновенных людей я подозревал невесть в чем только потому, что они красивы… Но стоило лишь взглянуть на самозванного Томаса Остина, как снова появлялись сомнения.

Третий день ушел на загрузку «Незабудки». Я до такой степени устал, что и думать забыл о чудесах и оборотнях Нелыси. Погрузка прошла успешно, поздно вечером можно было стартовать к Земле. Но я обещал дать Виктору энергоблоки новой конструкции, да и не хотелось улетать тайком, так и не узнав, что за странная компания собралась здесь и чем занимается.

На следующее утро я опять приступил к Раули с расспросами, но она прямо заявила, что обо всем, интересующем меня, я могу узнать лично у Уоттера, который, кстати, желает поговорить со мной сегодня. После завтрака Уоттер подошел ко мне и, взяв под руку, пригласил побеседовать. Мы спустились на третий этаж и, пройдя по кольцевому коридору, вошли в лабораторию. Большой зал перегораживало множество ширм, и догадаться, что здесь делают, было трудно. Но Уоттер предупредил мой вопрос: