Эрик Фрэнк Рассел - Миг возмездия. Невидимый спаситель. Загадка планеты гандов. Сквозь дремучий ад

В завершение своих приготовлений Лиминг аккуратно вставил гвоздь на место. Он ему будет еще нужен как ценный инструмент. Тюремщики никогда не смогут найти его и отнять, потому что для постороннего наблюдателя скамья кажется нетронутой и не внушает подозрений.

Он осторожно всунул все четыре конца свернутой спирали в просверленную дырку, так что из квадратной деревяшки получилась подставка. Вот и необходимая вещица — непонятный предмет, который откроет путь к спасению. Теперь Лиминг был первым и единственным владельцем “надувателя Лиминга” оригинальной конструкции.

Некоторые химические реакции происходят только при наличии катализатора, вроде церемонии бракосочетания, которая обретает силу только в присутствии официального лица. Некоторые уравнения можно решить, только включив в них некую величину, которая обозначается буквой X. Если вам чего-то не хватает, нужно добавить необходимый компонент. Если вам нужна отсутствующая помощь со стороны, нужно ее изобрести.

“В тех случаях, когда человек не мог справиться с природой голыми руками, — думал Лиминг, — природа покорялась и повиновалась человеку плюс X. Так было испокон веков. Человек плюс орудие или оружие”.

Но совсем не обязательно, чтобы X был чем-то материальным или конкретным, смертоносным или видимым. Он может быть неосязаем и недоказуем, вроде угрозы геенны огненной или обещаний райского блаженства. Он может быть мечтой, иллюзией, наглой и беззастенчивой ложью, словом, чем угодно.

И испытать его можно одним единственным способом — сработает он или нет. Если да, значит все в порядке.

Вот и посмотрим.

Нет никакой надобности использовать язык Земли, разве что для заклинаний, если они будут необходимы. Здесь никто не понимает этот язык.

Для местных жителей он звучит как неразборчивое бормотание. К тому же отвлекающий маневр, когда он притворился неспособным к изучению местного способа общения, теперь бесполезен. Враги знают, что он научился говорить почти так же бегло, как они сами.

Держа свое сооружение в левой руке, он подошел к двери, прижал ухо к закрытому глазку и прислушался. Только через двадцать минут он услышал глухой звук приближающихся шагов.

— Ты меня слышишь? — спросил он не слишком громко, но так, чтобы его услышали в коридоре. — Ты меня слышишь?

Быстро отойдя назад, он улегся на животе и поставил спираль прямо перед собой.

— Ты меня слышишь?

— Что ты делаешь? — грубо спросил часовой.

Услышав посторонний голос, Лиминг решил, что на этот раз судьба улыбнулась ему. Этого охранника звали Марсин. Он умел разве что прицелиться и выстрелить или поднять шум и вызвать подмогу. Ни на что другое у него ума не хватит. Пожалуй, при медосмотре ему пришлось бы как следует поработать головой, чтобы сойти хотя бы за не полного дурака.

— Что ты делаешь? — Марсин повысил голос.

— Вызываю, — ответил Лиминг, как будто сейчас очнулся и заметил постороннего.

— Вызываешь? Кого? Куда?

— Не твое дело, — с явным нетерпением ответил Лиминг. Сосредоточив все внимание на спирали, он повернул ее на пару градусов. — Ты меня слышишь?

— Не положено! — не унимался Марсин. Лиминг громко вздохнул с видом человека, вынужденного терпеть дурацкие выходки, и спросил:

— Что не положено?

— Вызывать.

— Не будь дураком. Землянам всегда разрешается вызывать. Что бы с нами было, если б мы не могли это делать, энк?

От такого ответа у Марсина совсем ум за разум зашел. Он ничего не знал ни о землянах, ни об особых привилегиях, которые считались для них жизненно важными. И он не имел ни малейшего понятия о том, что бы с ними стало без этих привилегий.

А кроме того, Марсин не решался войти в камеру, чтобы прекратить непонятные действия узника. Вооруженному охраннику запрещалось пересекать порог камеры в одиночку. И это правило строго соблюдалось с тех пор, как отчаявшийся ригелианин избавился от часового, схватив его оружие и убив шестерых, пытаясь вырваться на свободу.

Если возникала необходимость вмешаться, то следовало найти начальника караула, который и уймет чужеземца, нарушающего тишину разговорами с каким-то непонятным предметом. Начальник был очень неприятным типом и имел привычку обсуждать вслух детали личной жизни своих подчиненных. Был самый глухой час между полуночью и рассветом. В это время больная печень начальника караула беспокоила его сильнее всего. К тому же Марсин и без того чересчур часто оказывался у него придурочным фаплапом.