Тэд Уильямс - Город золотых теней

«Странно, — подумал он. — Звезды, фонари… ничто не реально… и все реально…»

Что-то молотило его по голове, тупые ритмичные удары сотрясали череп. Каждый из них выплескивал на его мысли порцию мрака, и с каждой порцией черный прилив становился все выше. Орландо услышал крик… это женщина… как же ее зовут? Неважно. Из него выдавливали дыхание и саму жизнь, и он был лишь рад поддаться. Он устал, он так устал…

Орландо услышал, как его окликает Фредерикс, но ответить не смог. А это уже грустно. Фредериксу понравились бы эти огоньки — звезды, ведь это звезды? — и то, как храбро они пылают во мраке. Ему будет не хватать Фредерикса…

Он находился где-то — похоже, в каком-то промежуточном месте. Наверное, там, где ждут. Сейчас он плохо соображал, да и не очень-то это пока важно.

Он знал, что лежит, но одновременно он стоял, глядя на большой каньон. Из-под его ног спускался массивный склон зеркально отсвечивающей черноты, нижний край которого утопал в море клубящегося тумана. На противоположном краю каньона, смутно различимый сквозь щупальца всплывающего тумана, находился золотой город. Но это был почему-то не тот золотой город, который он видел прежде — здания этого города были более высокими и невообразимо странными, а между спиральными башнями мелькали искрящиеся светом пятнышки. Светлячки. Или ангелы.

«Опять сон», — подумал он и вздрогнул, услышав, что сказал это вслух. А ведь говорить здесь ни в коем случае нельзя — он знал, что его может услышать некто или нечто. Тот, кто его ищет и с кем он не хочет встречаться.

«Это не сон», — произнес в ухо чей-тот голос.

Орландо испуганно завертел головой. На глянцевом выступе из гладкого черного вещества сидело насекомое размером с небольшую собаку, почти целиком состоящее из блестящих серебряных проволочек. Но живое.

«Это я, босс. Я уже несколько часов пытаюсь до вас добраться. Я вас усилил на полную катушку, но все равно едва слышу».

«Но что…» Думать было трудно. Ватный туман как-то ухитрился проникнуть и в голову. «Где…»

«Скорее, босс, скажите, что вам надо. Если кто-нибудь войдет и увидит, как я сижу у вас на груди, меня сунут в утилизатор».

Мысль, маленькая и мерцающая, как далекий огонек, затрепетала в его сознании.

«Бизли?»

«Да говорите же! Что с вами?»

Он попытался вспомнить.

«Я… заперт где-то. Не могу выбраться. И не могу вернуться».

«Где, босс?»

Орландо принялся бороться с накатывающими волнами онемения и мрака. Далекий город уже исчез, туман поднимался все выше. Он с трудом различал даже насекомое, хоть оно сидело от него на расстоянии вытянутой руки.

«В месте, которое я искал». Ему захотелось вспомнить имя, имя одного человека — оно начиналось на «А»?..

— Атаско, — произнес он. Назвать его оказалось ошеломляюще тяжело. Мгновение спустя насекомое растаяло, и Орландо остался наедине с туманом, горным склоном и густеющим мраком.

СЕТЕПЕРЕДАЧА/РАЗВЛЕЧЕНИЯ: Взгляд сбоку на «Второе зрение».

(Изображение: выборочный монтаж из шоу «Вот оно и пришло!».)

ГОЛОС: Известный медиум Фэвзи Робинетта Мэрфи, владелица популярных сетевых шоу «Вот оно и пришло!» и «Второе зрение», заявила, что удаляется на покой, поскольку предвидит близкий «конец света».

(Изображение: Мэрфи садится в лимузин.)

ГОЛОС: Отвечая на вопрос, чем этот «конец света» отличается от предыдущих апокалипсисов, предсказанных ею, Мэрфи была краткой и категоричной.

(Изображение: Мэрфи перед воротами своего глостерширского особняка.)

МЭРФИ: «Тем, что на сей раз конец света действительно наступит».

Они плыли вдоль побережья. Густая зелень джунглей и деревья с длинными корнями, вплетенными в края песчаных кос, напоминали Рени места близ африканских прибрежных курортов. Она с грустью следила за стаей фламинго, которая, будто воздушная эскадрилья, возвращающаяся на базу, опускалась в заросли соленого болота. Их яркие розовые цвета казались серыми в тусклом свете сумерек, и Рени с трудом удавалось убеждать себя, что ничего из всего этого на самом деле не существует.

«Какая потрясающая детализация! Какой… соблазн поверить в то, что это настоящая реальность!» Она перегнулась через поручень. Свежий ветер холодил лицо — все, кроме той части, которую прикрывала маска В-капсулы. Но даже это онемение — вид осязательного слепого пятна, не воспринимавшего мир вокруг нее, — убывало со временем, словно мозг начинал восполнять его заменяющими переживаниями, как в случае зрительного слепого пятна. В некоторые моменты она была готова поклясться, что чувствует соль брызг на своих губах.