Алексей Ар - На пороге вечности

– …И она, вижу, не прочь…

Братаны!.. – Михаил сделал попытку встать. – За нас, за наше, херч нас возьми, племя!

Именем Ло! – грянул в ответ нестройный хор голосов.

Именно этот хор и услышала Торика, подходя к кострам годоков.

Во нахрюкались! – Взглянув на теплую компанию у костра, женщина усмехнулась. По всему видать, ей подгадил сам Эфг. – Мик! – осторожно позвала она. – Надо бы идти.

Ку… уда?

К шестьдесят седьмым. Сторд ждет.

A-а… Ну все, мужики, я пас! – Михаил встал. Покачнулся…

Торика поспешила подставить ему свое плечо.

А Турн погиб…

Обещанный перегнулся пополам, добавляя грязи к уже имеющейся на замусоренной земле. Чтобы он не разбил себе нос, лепурка придержала его за плечи. В тот момент желание переспать с ним уже не казалось ей таким забавным.

Спасибо, – выдавил из себя Михаил, распрямляясь. Легкий ветерок охладил его разгоряченное лицо. Стало легче. – Идем!

Еше очень долго он будет считать, что Торика – самое светлое из воспоминаний о тех днях. Но все это потом…

А сейчас – вот они, костры родной тридцатки!

Готов. – Сторд брезгливо осмотрел Обещанного. – Клади его сюда, пусть проспится.

Лепурка положила свою ношу у костра и прилегла сама. Вспомнив вкус годокской выпивки, она передернула плечами: что ни говори, а этот Мик крепкий парень! Под-наберется опыта – и цены ему не будет… Она не могла знать, что Сторд, молчаливо сидевший по другую сторону костра, думал в это время о том же самом…

Утро начиналось потрясающе. Свежая, блестевшая от росы зелень на холмах играла, как изумруд, под лучами двух солнц. Умеренный ветер дарил миру прохладу. Пахло летним дождем, цветами и просто травой. В пронзительной синеве неба выводила свои трели одинокая птица.

С трудом открыв глаза, Михаил тут же поспешил опять закрыть их, и как можно плотнее. Голова грозила взорваться, во рту – будто кто-то ночью, тайком, справил нужду. Михаил попытался встать. С третьей попытки ему это удалось. "Сейчас бы пару пива!.." – пришла спасительная мысль.

. – Мик, говорят, ты Дара перепил? – раздался от костра голос Прота, неторопливо поглощавшего кашу.

"Слава богу, дежурным сегодня не я!" – подумал Михаил. А вслух произнес:

Не ори! – и поморщился.

Ответом ему был смех.

Я вот тоже как-то пил с годоками… – начал было Прот.

Не надо об этом, – простонал Михаил. Сориентировавшись на местности, он медленно побрел к котлу. Отошел от котла Мик значительно быстрее.

Держи. – Прот протянул ему флягу.

Что это?!

Вода.

Обещанный рванулся к фляге, а Прот глумливо усмехнулся.

К ним неслышно подошел Сторд:

Как себя чувствуешь, солдат?

Паршиво, – честно признался ему так называемый солдат, нехотя прерывая процесс поглощения жидкости.

Я имею в виду раны, – терпеливо пояснил ктан.

На фоне сегодняшнего похмелья – это просто царапины, – задумчиво произнес Михаил, прислушиваясь к себе. Как ни странно, вчерашний бой вспоминался уже без особой горечи. Пожалуй, стоило просто принять все это как должное, с благодарностью судьбе за сохраненную жизнь и без излишнего самоанализа!

Кому надо, может топать к Дитоо. У нас есть еще минут двадцать, – обратился ктан к своим солдатам.

Человек десять встали…

Подумав, Михаил хотел было присоединиться к ним, но его отвлекло появление Брона.

Обещанный, – хмуро начал маг, – это самое… спасибо, что ли.

Всегда пожалуйста.

Недовольно глядя на Михаила, Брон вдруг улыбнулся, пробормотал что-то себе под нос и неожиданно щелкнул собеседника по лбу двумя пальцами… Результат не замед-лил сказаться – всяческие признаки похмелья исчезли Прежде чем Михаил успел поблагодарить старика, тот затерялся среди суетящихся солдат.

Посещение Дитоо было отложено. Каша – это нечто святое!

Расправившись с завтраком, Михаил успел еще сбегать к лекарю ·- до того как раздалась команда к выступлению

Третий Лозанский покидал лагерь, чтобы продолжить свой нескончаемый путь к Орху.

Вот уже два дня отряд скрывался в лесу близ Ренэ- лин-дгора, выжидая, прислушиваясь и присматриваясь. До этого солдаты шли трое суток практически безостановочно, наверстывая время, потраченное на столкновение с яроттцами. Так что вынужденный отдых пришелся весь-ма и весьма кстати. Особенно хорошо себя чувствовали дгоры, утверждавшие, что каждое гномье сердце есть неотъемлемая часть Ренэлина.

Заснеженные пики этих высоких гор действительно обладали некоей магической притягательностью. Черные глыбы камня, ослепительно-белый снег, редкие островки зелени и в качестве фона – легкие перистые облака. Словом, картина, которую стоило увидеть… И лучше – в формате "девять на двенадцать"!..