Хлопотное это дело — передавать текст нумерацией каждой буквы, а еще и отсчитывать ее место в алфавите. Но, к счастью, машина оказалась сообразительной: все понимала с полуслова и прерывала его передачу семью импульсами — "есть!". Мол, давай дальше. А когда Пауль закончил — просигналила после долгой паузы: "Готовься!"
"Краб" передвинулся вправо и исчез из поля зрения. Видимо, гониовизор машины сейчас пристально исследует завал, а ее позитронный мозг лихорадочно анализирует, куда именно следует направить усилия "клешни", чтобы достичь максимального эффекта. Надо было вычислить все предельные углы сдвига, тензоры нагрузок, возможное и допустимое перераспределение масс, векторные диаграммы траекторий каждой глыбы в частности. Дело это нелегкое, поэтому "краб" долго не подавал никаких признаков жизни, — так долго, что Пауль забеспокоился. Но вот, наконец, сквозь железобетон и защитные слои скафандра продрался приглушенный тройной сигнал… потом — двойной. А когда прозвучал третий — Пауль изо всех сил напряг спину, упираясь руками и ногами. Он слышал: что-то трещит и скрежещет, — разрушаются сверхпрочные кислородные баллоны за плечами, рвутся ржавые прутья арматуры, — но это уже не имело значения, потому что тиски, в которых он находился несколько часов, постепенно раздвигались; хоть и очень медленно, глыба поддавалась.
Что-то тяжко грохнуло. Зашуршали камешки. Пауль почувствовал, что уже может выпрямить рукав скафандра. Быстро просунул руку в грудную полость своего панциря, щелкнул тумблером включения сервомоторов. О, теперь он ничего не боялся! Стальной "скелет" скафандра, как мощный домкрат может поднять сотни тонн, а управлять им чрезвычайно просто — сервомоторы просто дублируют движения конечностей.
Действительно, глыба над ним стала послушной; незначительное усилие левой руки — и вот уже многотонная железобетонная кровля поднята почти на метр. Остается закрепить ее, чтобы освободиться полностью. Это сделать непросто, потому что рукав с излучателем до сих пор не удается поднять вверх. Однако в конце концов справился и с этим. И вот когда луч квантового излучателя намертво приварил обезумевшую глыбу к соседним и можно было свободно двигаться — Пауль почувствовал, что теряет силы. Он торопливо проглотил еще одну дозу биостимулятора, — пятую дозу, максимально возможную для человека с крепким здоровьем.
Но не помог даже стимулятор. Усталость исчезла, зато сознание окутала тупая и легкомысленная эйфория, все казалось странным и нелепым: почему он оказался здесь? Что собирался делать? А нужно ли вообще что-то делать, когда так приятно гудят в голове шмели, а мышцам так сладко отдыхается?
И одновременно, где-то в подсознании, настойчиво и докучливо бубнил чей-то голос: "Включи радиопередатчик! Включи радиопередатчик"!
Пауль насторожился, опомнился. Нажал на кнопку рации. Быстренько пробежал весь диапазон. Поймал отрывок передачи:
— …случилось, что случилось?.. Почему вы оказались здесь?
Опьянение как рукой сняло. По спине пробежал мороз. Он узнал СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ голос. Да еще и не искаженный звукозаписью, а такой, каким его слышит каждый человек своим ВНУТРЕННИМ слухом, через кости черепа!.. Итак, "краб" — ничто иное, как "Дельта"… в которой заключен психодвойник академика Пауля!
— Я вас слушаю… Как вас зовут?
— Я "Дельта", "Дельта"… А вы?
— Я… — у него перехватило дыхание. — Я — академик Пауль. Не…
— Погодите. Вы полностью освободились?.. Тогда — немедленно выходите вон из зоны. С радиацией не шутят!
— Я уйду только после того, как поговорю с вами.
— Поговорите через нейтринофор.
— Но же вы мне раньше не отвечали.
— Теперь буду отвечать.
— Но позвольте хоть посмотреть на вас вблизи.
— Прошу.
Пауль кое-как выбрался из своей расщелины в бокс, засветил еще одно "искусственное солнце" и при его свете внимательно осмотрел "Дельту" вблизи. У него тоскливо заныло сердце: только теперь стало видно, насколько сильно была повреждена машина во время взрыва, — пожалуй, лишь благодаря счастливой случайности уцелели ее жизненно важные центры. Это была машина-инвалид, которая с трудом могла передвигаться! Да и ГДЕ передвигаться? Вот уже двенадцать лет она заключена под руинами лаборатории. А это же не машина, а твоя ПСИХОКОПИЯ, академик Пауль!
— Пауль, умоляю: скажите…
— Не понимаю вас… — голос, его собственный голос звучал спокойно и безразлично. — Прошу, немедленно уходите из зоны. Если хотите, можете воспользоваться другим, абсолютно надежным выходом. Он в монтажном зале. Каждая лишняя секунда пребывания в зоне может быть для вас фатальной, поэтому заявляю: я отвечу вам только по линии нейтринной связи. Клянусь — расскажу все.
Читать дальше