Альфред Ван Вогт - Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А

Госсейн не задумывался об этом.

— Да, верно, — отозвался он. — Учиться может любой, но…

Ему страстно захотелось оказаться у доктора Энрайта. Вот где он узнает о себе много нового! И тут же решил, что должен быть очень осторожным. Почему она никак не отреагировала на его рассказ и задала этот странный вопрос? В темноте ее лицо нельзя было разглядеть.

— Значит, вы даже не подозреваете, кто вы такой на самом деле? — вновь заговорила она. — И не помните, как попали в отель?

— Я ехал из Кресс-Виллидж в автобусе до аэропорта в Ноленди, — ответил Госсейн. — Хорошо помню себя на борту самолета.

— Во время полета вас кормили?

Госсейн задумался. Он сейчас пытался проникнуть в выдуманный мир — мир, который не существовал и в котором осталось его прошлое. А память — несмотря на то, что это абстрактное понятие — связана о конкретными физическими действиями. А их-то и не было. Вывод мог быть один: он не ел до тех пор, пока не оказался в Городе.

— И вы не знаете, в чем дело? У вас нет ни цели, ни планов? Для чего вы живете, вы тоже не знаете?

— Нет, — сказал Госсейн.

И стал ждать.

Оба молчали, молчали долго, слишком долго.

Кто-то прижал его к земле. Из-за кустов появились нечеткие фигуры. Он вскочил на ноги и сумел оттолкнуть первого из напавших. Страх сдавил ему горло, он заставлял его бороться даже тогда, когда сильные руки схватили его и сопротивление стало бессмысленным.

— Так, — сказал мужской голос. — Сажайте их в машины и поехали.

Госсейна затолкали на заднее сидение большого седана. Он не знал, появились ли эти люди по сигналу девушки, или это просто бандиты. Автомобиль рванулся вперед, и на какое-то время ответ на этот вопрос перестал интересовать его.

Автомобили мчались по пустым улицам Города: две машины впереди, три сзади. В одной из них ехала Патриция Харди, но как он ни старался, он не видел ее ни через ветровое стекло, ни в зеркале заднего обзора. Разумеется, это не было столь уж важным. Он присмотрелся к похитителям и решил, что это не простые бандиты.

Он обратился к человеку справа от себя, но ответа не получил. Он повернулся налево, но не успел произнести и слова, как мужчина сказал:

— Нам запрещено разговаривать с вами.

Вот как! «Запрещено». Госсейн с облегчением откинулся на спинку сидения: еще не все потеряно.

Машины резко свернули в тоннель и минут пять неслись с огромной скоростью, включив фары, затем впереди появилось светлое пятно, машины замедлили ход и выскочили в закрытый полукруглый двор, у больших дверей они остановились. Распахнулись дверцы, и Госсейн увидел, как из головной машины вышла девушка и направилась к нему.

— Чтобы внести ясность, — сказала она. — Мое имя Патриция Харди.

— Знаю, — ответил Госсейн. — Я видел вас днем.

Глаза девушки расширились.

— Безумный! — воскликнула она. — И вы все-таки пришли!

— Я должен узнать, кто я такой на самом деле.

В голосе Госсейна прозвучало отчаяние, и тон Патриции смягчился.

— Бедняга, — сказала она. — Ведь они заканчивают приготовления к решительному шагу. Поэтому все гостиницы полны шпионов. Как только детектор лжи произнес свое заключение, оно стало им известно. А они не могут себе позволить рисковать. — Она помолчала и после некоторого колебания добавила: — У вас остается одна надежда — возможно, Торсон вами не заинтересуется. Отец пытается его убедить произвести тщательное обследование, но пока ему это не удалось. Простите меня, — пробормотала она, резко повернулась и вошла в дверь, открывшуюся от ее прикосновения. На долю секунды он увидел ярко освещенную комнату, и дверь закрылась.

Прошло минут десять. Из двери напротив вышел мужчина необычайно высокого роста с крючковатым как у ястреба носом. Подойдя к Госсейну, он иронически улыбнулся.

— Выходит, это и есть тот, кто особенно опасен для нас? — сказал он.

Госсейн не стал реагировать на оскорбительный тон. Он внимательно изучал стоящего перед ним мужчину. Внезапно он осознал смысл услышанного. Он был готов к тому, что его вытряхнут из машины, но в этот момент он откинулся на спинку и попытался осмыслить то, что услышал: он опасен! Чем же? Он прошел курс ноль-А, но его мозг поражен амнезией. Даже если он успешно справится с испытаниями Игр, то отправится на Венеру вместе с тысячами других людей. Чем он отличается от них?

— Ну, конечно, молчание, — продолжал гигант. — Если я правильно понимаю, ноль-А пауза. Кора вашего мозга начинает контролировать положение. Можно ждать, что сейчас польются умные речи?