Альфред Ван Вогт - Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А

Женщина его прервала.

— Я чувствую, что он не договаривает. Он просто хотел найти Мистру. Я думаю, он влюблен в нее.

Они начали подниматься. Мужчина тихо произнес:

— Возьмите книги, которые он унес!

Дверь открылась. Послышалось шарканье ног выходящих, потом звуки заводимых машин. Гул моторов замер вдали.

Стивенс осмотрел дверь. Сначала Мистра открыла ее, теперь эти люди. Пора было сменить замок, хотя вопрос, откуда у них могли оказаться подходящие ключи, оставался открытым. Он пошел в одну из спален и в первый раз подумал о том, что женщина, которая читала мысли, упустила один очень важный момент.

Она не поняла, что он нашел путь к квартире Тезлы в ящике стола «Мексиканской торговой компании». Это было очень важное упущение с ее стороны, потому что у него осталось еще несколько других адресов, которые он мог теперь проверить завтра же с утра. Может быть, по одному из этих адресов жила Мистра.

Эта перспектива взволновала его, и с этим он уснул. Он думал: «Она красивая… она красивая… красивая…»

Уже в начале десятого на следующее утро он подходил к дому, который был указан в самом начале списка.

Дом оказался небольшим особняком, расположенным в стороне от дороги за высокой изгородью.

Маленький мальчишка, который пробегал мимо, бросил на ходу:

— О, это дом судьи Адамса.

Почти с равнодушием Стивенс подумал: «Но это странно. Судья Адамс не стал бы…» Он не мог решить, что судья Адамс стал бы, а чего не стал бы делать.

До одиннадцати часов он занимался проверкой десятка адресов, которые он записал. Это без исключения были адреса самых значительных людей в городе: судья Уильям Адамс, судья Олден Поттер, Джон Кэрвелл и Мартин Грант, собственники двух ежедневных газет, шефы трех строительных концернов, Мадлен Милрой, которая владела единственным частным банком в Альмиранте, две известных в свете женщины и известный торговец. И последним в списке, но далеко не последним по значению был Асвелл Дорди, владелец большого сталелитейного завода; высказывали предположение, что хотя он был и молодым человеком, но отошел от дел и поселился в Альмиранте из-за состояния здоровья.

Список был настолько внушительным, что у Стивенса возникло убеждение — он сунул руку в осиное гнездо. Его первое чувство, что он может изобличить членов организации, если они будут продолжать преследовать Таннахилла, уступило место тревожному ощущению, что город находится под жестким контролем. Он подъехал к зданию, где располагалось издательство одной из двух самых крупных газет, и провел более часа в его библиотеке, изучая фотографии самых известных жителей Альмиранта. Он не просил определенные фотографии и поэтому обнаружил снимки только семерых людей, которых узнал.

Он внимательно рассмотрел их лица, пытаясь решить, могли ли они — с помощью масок — изменить свою внешность и выглядеть, как члены банды, которых он видел. Он не был уверен. Ему придется лично увидеться с ними и услышать, как звучат их голоса. И даже тогда вряд ли он сможет быть уверенным. Голос, как уверял его как-то знакомый актер, можно легко изменить. Что касается внешности, то трудно что-либо решить, потому что люди похожи друг на друга, если относятся к одному типу.

Стивенс вышел из издательства, смутно представляя, что же он будет делать дальше. Было 24 декабря, день неудачный для расследований. Магазины будут открыты до девяти вечера, а большинство офисов уже опустели. Ему очень хотелось получить отпечатки пальцев Таннахилла, хотя как это можно сделать без помощи полиции, оставалось проблемой. Сразу после праздника он распорядится, чтобы мисс Чейнер начала разыскивать документы, которые подписал старший Таннахилл. Отпечатки пальцев, которые могли остаться на документе, вряд ли можно идентифицировать. И все же, это один из шагов, которые нужно предпринять.

Стивенс неохотно направился домой; в последний момент он решил проехать мимо здания Уолдорф Армз.

Приняв это важное решение, он подумал, что было бы вполне благоразумно припарковаться на расстоянии пяти-шести метров от входа и подождать в надежде, что кто-нибудь да появится. Он простоял там минут десять, когда дверца его машины резко открылась и, тяжело дыша, на сиденье рядом с ним опустилась Мистра Лэннет.

— Мне нужно, чтобы вы помогли мне попасть в мою квартиру, — сказала она. — Я боюсь проходить одна.

Стивенс ничего не ответил и даже не пошевелился. Где-то в глубине сознания у него появилась мысль о том, что он испытывает и удовольствие, и гнев. Он понял, что рад видеть ее и в то же время досадовал, что она выбирала такие мелодраматичные способы, чтобы встретиться с ним. Но он признался себе, что прошлая их встреча, видимо, не могла состояться иначе.