Майк Резник - Пифия

— Возможно, — бросила Пифия и повернулась к голубому дьяволу: — Оставь нас один на один.

Пред Тропо вместе с двумя охранниками вышел за дверь, которая тут же закрылась.

— Сколько они уже держат тебя в заточении, Пенелопа?

— А почему ты решил, что они держат меня в заточении?

— Можешь ты выйти из этой комнаты? — поинтересовался он.

— В будущем, да.

— Но не сейчас. — Он пристально смотрел на нее несколько секунд. — А ты сильно изменилась.

— Я выросла, — поправила она его. Айсберг покачал головой:

— Ты теперь почти не похожа на человека.

— Посмотри на меня, — и она повернулась, чтобы он мог оглядеть ее со всех сторон, — разве я не похожа на любую другую молодую женщину?

— Другие молодые женщины концентрируют свое внимание на том, что говорят и слышат. Ты же погружена в будущее, ты опережаешь любое живое существо на часы, а то и дни, разве не так? Наше настоящее для тебя прошлое. Ты сейчас произносишь слова, которые пришли тебе в голову задолго до нашей встречи.

— Ты очень проницателен, Айсберг, и хорошо, что мне удалось заставить тебя прилететь сюда.

— Я прибыл сюда по своей собственной воле, и если мои планы каким-то образом сыграли тебе на руку, то это лишь чистое совпадение.

— Ты волен думать как хочешь, — сказала она безучастно, но неожиданно резко повернулась налево.

— В чем дело? — спросил Айсберг.

— Твой друг, Свистун, направляется сюда, — ответила она. — Он прибыл на Ад три дня назад, спрятавшись в трюме грузового транспорта, а ночью, под покровом темноты, сумел выбраться из космопорта. Ему потребовалось три дня, чтобы узнать, где я нахожусь. Если бы я осталась стоять, где стояла, его бы заметил один из агентов, когда он покидал Квичанчу.

— И ты думаешь, будто от того, что ты сейчас повернулась налево, он выберется из города незамеченным? — скептически поинтересовался Айсберг.

— Существует бесконечное множество вариантов будущего, Айсберг, — напомнила она ему. — Конечно, я ограничена в своих действиях, но во всех тех будущих, где я повернулась, он выбирается из города незамеченным.

— Как поворот твоего тела может сказаться на событиях, которые происходят за много миль отсюда?

— Я не знаю, почему так происходит, я только знаю, что это правда, — спокойно пояснила Пифия. — Во вселенной причин и следствий я представляю собой причину, а мои решения и действия определяют следствие.

Он пристально посмотрел на нее, однако ничего не сказал.

— Почему ты так странно смотришь на меня? — спросила она.

— Потому что я удивляюсь.

— Мне?

Он покачал головой:

— Нет, себе.

— Объясни, пожалуйста.

— А чего беспокоиться понапрасну? Ты же и так знаешь все, что я скажу в следующую минуту.

— Я знаю миллион вещей, которые ты мог бы сказать, — ответила она. — Не могу же я припомнить каждый из вариантов.

— Ну хорошо, — сдался Айсберг. — Меня удивляет моя реакция на тебя.

— В каком отношении?

— В последний раз, когда судьба столкнула нас, ты была причиной смерти… очень дорогого мне человека, — ответил он. — Ты оставила меня калекой, и мне казалось, я должен был бы ненавидеть тебя за все это. Я думал, что если снова встречусь с тобой, то моим единственным желанием будет придушить тебя собственными руками.

— Но теперь это не так?

— Нет, — ответил он. — Я ненавидел маленькую девочку, которая убивала из каприза и ревности, но ты уже не та маленькая девочка. В тебе не осталось страстей. По-моему, теперь ты не обладаешь никакими человеческими эмоциями. Ты просто сила природы, и больше ничего. — Он помолчал я вздохнул. — Нельзя же ненавидеть ураган или поток частиц за то, что они смертельны для человека. Вот потому-то моя ненависть к тебе прошла.

Она с любопытством посмотрела на него, но не сказала ни слова.

— И все-таки это совсем не значит, что тебя нельзя остановить, — продолжал Айсберг. — Когда ветер набирает ураганную силу, мы можем изменить его направление. Когда к планете приближается фронт ионного излучения, мы его нейтрализуем.

— Ты не можешь меня остановить, Айсберг, — произнесла она, — и ты сам это прекрасно знаешь.

— И все-таки кто-то уже остановил тебя, — заметил он. — Или ты можешь запросто встать и подойти ко мне?

— До сих пор мне этого не хотелось, — спокойно возразила она. — Теперь же, когда такое желание возникло, оно вскоре сбудется.

— Как им вообще удалось заточить тебя?

— Тогда я была очень мала и очень наивна.

— Согласен, ты тогда была маленькой, — кивнул Айсберг, — но трудно поверить, чтобы ты хоть когда-нибудь была наивной.