Майк Резник: Пифия

Однако Айсбергу, похоже, было совершенно безразлично, что думают люди по поводу происхождения его имени. На самом деле было не так уж много вещей, к которым он не был бы безразличен. Деньги? Безусловно; а также та власть и могущество, которыми он обладал, являясь владельцем «В Конце Пути» — единственной таверны на всей планете. Все же прочее за последние годы утратило для него интерес.

Кроме слухов.

Шахтеры, торговцы, исследователи, искатели приключений, наемные убийцы останавливались на Последнем Шансе, чтобы залатать свои корабли, или запастись кое-какими припасами и оборудованием, или зарегистрировать свои заявки, а иногда и подождать почты или причитающейся им награды за работу, и всякий раз они обязательно приходили в таверну «В Конце Пути» и пускались в долгие разговоры, рассказывая о собственных приключениях.

Айсберг никогда не задавал вопросов, никогда не пытался выудить из них нужную ему информацию, он лишь терпеливо слушал и лишь иногда, услышав определенное имя, или описание, или название планеты, вдруг оживлялся. И тогда он частенько исчезал на неделю или месяц, а потом снова возвращался на Последний Шанс так же внезапно, как и исчезал. И снова завсегдатаи бара могли видеть его чуть сгорбленную фигуру за столиком у окна, и снова он терпеливо и бесстрастно выслушивал всех, у кого была охота потрепать языком о приключениях своих и чужих, о проигранных и выигранных сражениях, о махинациях, выигранных и потерянных состояниях, о гибели империй.

Те немногие, кто еще интересовался судьбой Мендосы и был привязан к нему, частенько задавались вопросом: что же такое он надеется услышать от проезжающих и чем он занимается в дни своих коротких отлучек? Мендоса, несмотря на свою репутацию, отличавшийся завидной учтивостью, никогда не отвечал на их расспросы, а лишь вежливо менял тему разговора, и его вскоре снова видели сидящим за каким-нибудь столиком и выслушивающим повествование какого-нибудь авантюриста.

Внешность его не производила особого впечатления. Он был на дюйм ниже среднего роста, да к тому же за последние годы набрал тридцать лишних фунтов. Волосы на макушке со временем поредели, а на висках появилась седина. Он заметно прихрамывал на одну ногу, и многие предполагали, что у него протез. Однако никто не решался его об этом спросить, а сам он никогда ничего не рассказывал. Его голос не отличался ни глубиной, ни силой, однако стоило ему заговорить, как его слова приобретали на Последнем Шансе магическую власть, оспаривать которую решались далеко не многие — и никто не пытался сделать это дважды.

Он был хорошо известен в пределах Внутренней Границы, однако никто толком не знал, что же он такого сделал, чтобы заслужить подобную репутацию. Разумеется, за ним числилось несколько убийств, но вряд ли это было бы достаточно для признания в мирах, где закон не слишком жаловали. Поговаривали, будто он однажды даже работал на Республику, выполняя какое-то секретное задание, но сам характер этой работы делал сведения о ней недоступными. Однажды, лет пятнадцать назад, он исчез на несколько месяцев, и кое-кто потом утверждал, будто смерть нескольких наемных убийц — его рук дело, но никто не мог подтвердить это, а слухи были столь смутны, что немногие верили в правдивость этой истории.

Однако все-таки нашлась женщина, которая не только выслушивала все эти россказни, но и верила в них. И вот, после нескольких неудачных попыток, она наконец сумела выйти на след Карлоса Мендосы и разыскать его убежище на Последнем Шансе, расположенное на расстоянии в пол Галактики от миров Республики.

Она была пожилой, с голубыми глазами и неопределенного цвета светлыми волосами. На переносице у нее красовалась небольшая шишка — след давнишнего перелома, — а зубы были слишком ровными и белыми, чтобы принадлежать ей от природы.

Таверна «В Конце Пути», как обычно, была переполнена искателями приключений и не нашедшими себе места в цивилизованном мире неудачниками — людьми и существами с самых разных миров. Когда она вошла, несколько инопланетян: канфориты, парочка лодинитов, двое домарианцев и три представителя рас, которых ей до сих пор даже видеть не доводилось, — сидели за отдельными столиками. Многие из них просто не могли употреблять ту пищу, которую предлагало меню таверны. Они коротали время за разговорами, дожидаясь, когда же наконец откроется казино с несколькими столами для рулетки и дюжиной других экзотических азартных игр. Маленькая табличка на двери на нескольких языках — человеческих и инопланетных — сообщала, что этот счастливый момент наступит на закате.