Майк Резник - Пророчица

— Пожалуй, пора. Мне так не хочется, чтобы ты покидал Последний Шанс, — добавил он с лукавой улыбкой. — Гляжу, ты пристрастился к дорогим напиткам — какую выгоду я упускаю!

— Ну как же! — улыбнулся Ломакс. — Коньяк будет включен в счет, только платить по нему я не собираюсь.

— Как это ты не собираешься за него платить?! — громко воскликнул Айсберг. — В моем заведении ты ничем не отличаешься от всех остальных!

— Угомонись, старикашка, не то я покажу тебе, насколько отличаюсь, — ответил Ломакс так, чтобы каждый присутствующий услышал его.

— Ну твоя кровь ничем не отличается! — завопил Айсберг, выхватывая нож и нанося удар в левую руку Ломакса, чуть ниже локтя.

Ломакс почувствовал, как все его тело содрогнулось от боли, и кровь — настоящая кровь — выступила на рукаве рубашки.

— Осел, ты что, забыл, что должен метить выше? — прохрипел он, когда Айсберг навалился на него своим грузным телом.

— Я решил перестраховаться, — шепнул Айсберг. — Живей стреляй в меня, пока нас не растащили!

Ломакс нащупал кобуру кольта, и мгновение спустя четыре громких выстрела эхом разнеслись по таверне. Айсберг схватился за грудь, распорол ножом баллончик с искусственной кровью, спрятанный у него на груди, повернулся, чтобы всем было видно, что его грудь и живот залиты кровью, и шумно повалился на пол.

Пока всеобщее внимание было приковано к Айсбергу, Ломакс сунул кольт в кобуру, морщась от боли, вытащил лазерный пистолет и перехватил его здоровой рукой. Он стал осторожно пятиться к выходу из таверны, следя, не попытается ли кто-нибудь остановить его. Все прошло удачно, и секундой позже он уже был на улице.

— Давай! — услышал он шепот, и его тут же окружили трое мужчин.

— Одну секунду, — сказал он, его язык заплетался. — Я только сориентируюсь.

— Чего тут ориентироваться? — удивился один из них. — Ты стоишь прямо перед «В Конце Пути».

— Должно быть, идет дождь, — пробормотал Ломакс. — Я весь мокрый.

— Что стряслось? — спросил другой голос. — Ты что, перебрал сегодня вечером?

— Да нет, — ответил Ломакс. — Что со мной? Голова кружится.

— Пошли же! — прошептал первый голос. — Пока никто не бросился вслед за тобой!

— Правильно, — согласился Ломакс. Внезапно он рухнул на колени и пробормотал: — Не могу встать.

— Проклятие! — прошипел третий голос. — Посмотрите на его руку! Похоже, Айсберг попал в артерию. Он потерял уйму крови!

— Тогда надо наложить жгут, но сперва уберемся отсюда!

— Поддержите его. Он весь в крови.

— Очень хороший коньяк, — пробормотал Ломакс и потерял сознание.

Следующие четыре часа Ломакс провел в беспамятстве. Очевидно, его перевязали, запихнули в корабль и настроили навигационный компьютер, чтобы корабль доставил его за несколько сотен световых лет от Последнего Шанса и лег в дрейф где-то между звездными системами.

Терзаемый болью, он подумал, что посадившие его в корабль могли бы сделать ему болеутоляющий укол. Он пытался не обращать на нее внимания, но боль простреливала его тело всякий раз, едва он пытался пошевелить левой рукой. Они сняли с него рубашку и перетянули руку несколькими полосами ткани, которая тоже пропиталась кровью, кровь запеклась, и он испытал жуткую боль, когда отрывал материю. В его аптечке была масса разнообразных дезинфицирующих средств, но ничего, чем можно было бы зашить или прижечь рану, поэтому он дал кораблю команду сесть на ближайшей планете, населенной людьми.

«Да, ничего не попишешь, с этим недостатком Айсберга приходиться мириться, — думал он, пытаясь сдержать ярость. — Никогда не знаешь, что у этого толстого старика на уме».

Очевидно, все это он задумал с самого начала, и вся чепуха с ложным ранением, с чем Ломакс провозился весь день, была лишь отвлекающим маневром. Старая лиса Мендоса с самого начала знал, что делал, рана была глубокой и болезненной, и Ломакс был очень слаб от потери крови, так что Помазанный вынужден будет дать ему время на восстановление сил, прежде чем послать против Пророчицы… И тем не менее умудренный жизнью Айсберг нанес такой ловкий удар, что не задел ни одного из жизненно важных нервов и сухожилий, лишь повредив артерию. Рана выглядела ужасно и сильно болела, но позволяла, если придется, уже через несколько дней сразиться с Малышом. Переливание крови, специальные обезболивающие, и к моменту появления Малыша он будет как новый.

Однако Ломакс сможет разыгрывать слабость, чтобы оттянуть выступление против Пророчицы, которая, по правде сказать, представлялась Ломак-су непобедимой; а слухи, что он едва избежал смерти и сейчас очень слаб, будут весьма кстати, если ему придется сразиться с Малышом.