Майк Резник - Пророчица

Айсберг нахмурился.

— Впервые про такого слышу. А почему он желает моей смерти?

— Этого я не знаю.

Айсберг, протирая полотенцем стаканы, обдумывал услышанное.

— А почему Ломакс просто не послал мне это сообщение по радио? — наконец спросил он. — Зачем понадобилось посылать тебя?

— Он отправился на встречу с Помазанным, в общем…

— Тебя не пригласили.

Малыш уныло кивнул.

— Понятно, вот что значит быть младшим партнером.

— Есть и еще кое-что, — сказал Малыш.

— Да?

Малыш снял с пальца кольцо Ломакса.

— Он сказал, чтобы я показал это вам.

— Отлично, я его увидел, — ответил Айсберг. — Это его. Теперь выкладывай оставшуюся часть послания.

— Независимо от того, какие до вас будут доходить слухи, он не собирается убивать вас.

— А до меня будут доходить такие слухи?

— По-моему, он так считает.

— Значит, он собирается встретиться с Помазанным под видом ищущего работу наемного убийцы?

— Вы очень догадливы.

— Ладно, остается надеяться, что этот Помазанный не предложит ему столько денег, что он забудет, кому должен сохранять верность.

— Он на это не способен, — с пылом воскликнул Малыш.

— Ты будешь сильно удивлен, мой мальчик, когда узнаешь, на что только не идут люди ради денег, — ответил Айсберг. Он достал с полки позади бара бутылку, прихватил пару стаканов и, прихрамывая, направился к пустому столу недалеко от входа.

— Пойдем, молодой человек, — пригласил он. — Нам есть о чем поговорить.

Малыш последовал за ним к столику и сел напротив.

— Угощайся, — предложил Айсберг, наполнил стаканы и пододвинул один Малышу. — За счет заведения.

— Спасибо. А что это?

— Виски, его привезли из системы Биндера.

Малыш сделал глоток. Виски обожгло его язык и глотку, но ему удалось выдавить из себя улыбку.

— Неплохо, — пробормотал он.

— Не видать тебе карьеры дипломата или политика, — с иронией в голосе заметил Айсберг.

— Не понял.

— Лгун из тебя никудышный.

— Я сказал: мне оно нравится! — раздраженно воскликнул Малыш и опорожнил стакан одним глотком. Последовавшая за этим попытка справиться с кашлем оказалась безуспешной.

— Какой черт дернул Ломакса связаться с тобой?

— Вы это о чем? — спросил Малыш с вызовом.

— Это значит, что я хочу знать, какой черт дернул Ломакса связаться с тобой, — спокойно повторил Айсберг.

— Я оказал ему одну услугу на Сером Облаке.

— Это какую же?

— Я спас ему жизнь.

Айсберг удивленно уставился на него.

— Ты? — переспросил он с явным недоверием.

— Я.

— Не смею спросить как, но, может, ты все-таки расскажешь мне?

— Думаете, я вру? — оскорбился Малыш.

— Давай скажем так: я думаю, что ты слегка преувеличиваешь, — примирительно сказал Айсберг. — И лучше бы так оно и было, — добавил он, немного помолчав. — Если у Ломакса возникла нужда в том, чтобы ты спасал его жизнь, то, значит, я нанял не того. Я не дожил бы до своих лет, если бы неверно оценивал людей, которых нанимаю. — Он помолчал. — Где вы напали на след Помазанного?

— Мы с ним не встречались. Мы имели дело с одним из его людей на Олимпе, но я понятия не имею, где находится сам Помазанный.

— А что ты о нем знаешь?

— Немного. Лишь то, что он руководит какой-то религиозной сектой и жаждет вашей смерти.

— Ты уверен, что тот, о ком ты говоришь, — он, а не она? — спросил Айсберг, наконец-то тоже отхлебнув из своего стакана.

— Да. По крайней мере Корбеккиан — это его человек на Олимпе, тот самый тип, который нанимал людей, чтобы убить вас, — так вот Корбеккиан называл его он. А в чем дело? — поинтересовался Малыш. — Разве тут замешана какая-то женщина, у которой зуб против вас?

— Вполне возможно, — ответил Айсберг. — Я просто хочу убедиться, что сейчас она не называет себя Помазанный.

— Так значит, где-то все же существует женщина, которая хочет убить вас, — повторил Малыш, и в его глазах вспыхнул интерес. — А что вы ей такого сделали?

— Это долгая история, — ответил Айсберг и допил стакан.

— Я весь одни сплошные уши.

— Кроме того, это не твое дело.

— Знаете, я бы не назвал вас самым дружелюбным собеседником из тех, с которыми мне приходилось встречаться.

— Слушай, — сказал Айсберг, — за последний месяц сюда заявились один за другим четыре человека, которых я никогда не видел и которые пытались меня убить. А теперь откуда-то из голубых далей появляешься ты и заявляешь мне, что какой-то чокнутый монах хочет меня убить, а еще вдобавок к этому в любой день я могу услышать, что Танцующий на Могиле работает на него. Некоторые люди, возможно, способны испытывать дружеские чувства при этих обстоятельствах, но я не принадлежу к их числу.