Александр Лебедев - Тая

– Кто? Медведи?

– Нет, – Доктор понизил голос до шепота, – разумные твари. И глаза у них разумные.

– Инопланетяне? – спросила Оля.

– Еще разумнее.

– Хватит, Доктор, ерунду городить. Давай работать. – Кэп высыпал на камни содержимое Пашиного мешка, и трое мародеров весело отбирали друг у друга походные побрякушки.

– Эх ты, – радовался Кэп, – фонарик Пецеловский [14] Пецел – марка походного снаряжения. . Вот клево!

– А это что? – Доктор поднял из кучи черный чехол.

– Это вдове, – пообещал Кэп, – вещь дорогая, пусть будет на память.

– На, Оля, цифровик мужнин, авось сгодится. Смотри-ка, а он работает. Даже батарейки не замочил. Ну, Паша.

– Дай посмотреть, – попросил Доктор.

– А ты пользоваться умеешь?

– Неужто, – Доктор включил маленький монитор и стал медленно перелистывать фотографии. – Надо же, цивилизация.

Он долго наслаждался просмотром, пока Кэп не отобрал аппарат и не передал Оле.

– Кэп, а я вот что подумал.

– Что?

– Зачем Лари стер свои фотографии.

– Где?

– С Пашиного, пардон… С Олиного цифровика.

– А кто тебе сказал?

– Да я сам видел. Видел, как Паша его снимал, а теперь этих снимков нет.

– Паша и стер.

– Паша не мог.

– С чего ты решил?

– Я знаю, он такие снимки любит, то есть любил.

– Что за ересь ты несешь? Давай лучше работать.

Кэп достал из железной банки цепную пилу и долго примерялся к Пашиной шее.

– Ну-ка, Доктор, идем поможешь.

– Давай его отвяжем.

– Не надо, он хорошо лежит. Только трубы не поцарапай. Раз, два, не дави, не дави.

Когда мерзкая процедура была закончена, Кэп сунул откатившуюся голову в пластиковый пакет и поставил рядом с Вероникой.

– Смотри, чтобы не укусила.

Вероника готова была поклясться, что перед ней идеальный слепок Пашиной головы. Она искала изъян, но не могла найти. Когда из Пашиного носа выползла прозрачная капля, она думала, что вот-вот упадет в обморок. Но еще несколько секунд смотрела на одеревеневшее лицо, пока веки не дрогнули, и губы очень тихо прошептали:

– Беги….

Вероника подумала, что это уже было. Вот так утром она уже просыпалась и слышала тихое дыхание у себя в волосах.

Девушка пошарила в спальнике, но никого не нашла. Тяжесть какая? Что это на ней? Ах, рука Доктора и он собственной персоной.

– Где Кэп? – тихо спросила Вероника.

– Опя-ять, – простонал Доктор.

Вероника закрыла глаза и долго лежала, стараясь не шевелиться, не волноваться и быть разумной. Через полчаса она вдоволь нарассуждалась и пришла к выводу, что сошла с ума. Ни одна из построенных ею логических цепочек не выдержала критики, однако девушка была твердо убеждена, говорящих голов не бывает, а это значит либо Кэп потратил несколько тысяч долларов на анимацию, либо ей все привиделось.

Продолжая рассуждать в том же направлении, Вероника подумала, что ему вполне могли помочь. Например, Зураб, запросто мог устроить и оплатить это шоу, дабы вернуть своей избраннице покорность и хорошее отношение. Вероника чуть не подпрыгнула, она поражалась, почему такая простая мысль не посетила ее раньше. Но если ее предположения верны, игра не прекратится ни при каких обстоятельствах. Ее будут старательно сводить с ума до тех пор, пока это не произойдет, или пока не закончится сценарий.

«Это же так просто, – продолжала рассуждать Вероника. – Меня хотят запугать так, чтобы я захотела домой к папе и пирожкам. Хорошо они это получат. Я буду безумной ноющей барышней, которую легче задушить, чем прокормить. Кстати, с едой это они здорово придумали. Стресс и фигура в одном флаконе. К тому же, Кэп давно собирался выбить мне зубы, а что ему мешало сделать это самому? Но тогда Зураб заставил бы его съесть собственные, и, вообще, Веронику не собирались калечить и наносить ей видимые увечья».

Она потрогала бровь, и уверенность перестала быть твердой.

«В конце концов, меня давно могли изнасиловать, – Вероника еще немного подумала и решила, что для Зураба это будет даже хорошо. Поруганная, избитая девочка плачет у его ног. Он это любит. Но больше всего он хочет сломать ее волю. Так, что бы ее, Вероникина, душа надломилась как зубочистка, упала перед ним и растеклась. Вот она я, а ты Зураб такой сильный, такой крутой. За тобой, как за каменной стеной.

Вероника прищурилась. В ее груди клокотал водоворот гнева, но девушка твердо решила, не давать волю эмоциям, взять ситуацию под контроль, играть по своим правилам, согнуться, чтобы не сломаться, победить, наказать ублюдков.