Александр Тюрин - Каменный век

Незаметный Бацилла уже стоял на стреме неподалеку и высматривал “клиентов”.

Глазастый вор вернулся к Мелании с четким докладом: “Досмотрел и руки усатого мужика, сидевшего за руле, и грабли старого козла. Ничего, кроме золотых часиков”.

— Выходит, браслет они оставили где-то в институте. Соображаете? Мощная вещь, раз боятся тащить ее домой,— разобралась Мелания.

— Ты уверена, что мне с браслета что-то будет причитаться? — ехидно уточнил Бацилла.

— Тюрьма тебе причитается. А если серьезно, он сделает вам состояние.

Бука отправился стащить что-нибудь из еды, а Бацилла и Мелания принялись рассматривать получившуюся в результате радионаблюдений карту. Причем Бацилла намеревался в отсутствие Буки галантно поухаживать за Меланией. Однако вместо этого она безжалостно использовала его умственные способности, и мелкий гангстер был уже не рад совместному времяпрепровождению.

Мелания вела ноготком по карте, мерцающей на экранчике борт-компьютера. Здесь “жучок” колупался дольше всего. Это, может быть, туалет, но, скорее, кабинет. Дальше горизонталь — наверняка коридор. Вот “жучок” поднялся, на один этаж, не больше. Там снует на внушительной территории как бы бестолково. Если это не танцплощадка, тогда лаборатория, в которой исполняется “танец руководителя”.

Теперь есть точка, где “жучок” топтался минут по пять-шесть, причем несколько раз — столько занимает один перекур с неспешным пусканием дыма. Если спустить из такой точки вертикаль, считай, что нарисовалась вентиляционная шахта.

А где “жучок” плывет до самого низа, допустим, до вестибюля, получается уже шахта лифта. Нехитрая арифметика дает нам этажность.

Кабинет “жучка” на седьмом, лаборатория раскинулась на восьмом. Из вестибюля же “жучок” ползет под небольшим углом и начинает вдруг выписывать что-то вроде восьмерок. Наш “жучок” зря ничего не сделает — это он в гараже, выезжает из ряда. Как раз сюда спускается вентиляционная шахта.

— Логично? — осведомилась Мелания у Бациллы.

— Вроде складно,— ответствовал взопревший от мозговых усилий бандит. У Мелании же все окончательно состыковалось. Брать институт надо сегодня.

Мелания выделила на экранчике вентиляционную шахту.

— Мы пройдем здесь. Начало операции в полночь, самое бандитское время.

Как раз подоспел к середине военного совета нажравшийся Бука и начал с ходу орать.

— Тебя что, комар бешеный укусил? Свободу не любишь?

А Бацилла зашипел.

— Вокруг Центра электрический забор стоит, даром, что ли? Не для тебя, Василиса Премудрая? Да подуй на него — уже возмущение поля, звон в ментуру. Лучше подождем, пока выйдет твой браслет из Центра. Ну, может же его надеть на себя какой-нибудь из этих фраеров? Тогда мы его вместе с рукой оторвем.

— Операция назначена на полночь,— не унималась Мелания.— Возьмем три бочки. Две друг на дружку поставим, а третью чуть поодаль. Положим на них доску. На роллере по доске разъедемся и ать — через забор.

— Что ты нам, ворам законным, стихи рассказываешь! “Друг на дружку положим” — это из другого романа.

— А сроем оттуда завтра утром, когда ворота откроют, — развивала соображения Мелания.

— Ночь с такой лялей. Но “срок” улыбается. Говоря по науке, дисбаланс,— прикинул Бацилла.

— Ладно, тащите сюда три бочки и доску. Бука, “каракатицу” я тебе завтра верну. И доход от суперинтерфейса пополам.

— Тороплюсь помочь, даже вспотел,— Бука обратился к корешу.— Давай вихрить отсюда, она чудачка, кобра непонятная.

— А вдруг эта кобра и в самом деле вывернется, мы тогда кредит обратно возьмем с процентами,— отозвался Бацилла и многозначительно подмигнул Буке.

— Пошли, тут стройка неподалеку, покопаемся.

— Ладно, уговорил, — наконец согласился Бука. — Только будь уверен, с этой дамочки ничего не поимеешь.

Через полчаса братки навели марафет, приволокли бочки с доской, положили как надо. Бука торжественно вручил “каракатицу” Меланье.

— Прощайте, злыдни мои незабвенные.

Мелания быстро проложила взглядом маршрут, разогналась и попала на доску, оторвалась от тверди и “поехала” по воздуху. Остались позади уличные огни, раззявленные рты бывших коллег, пересечена линия между прошлой и новой жизнью — забор. А потом состоялось приземление. Мелании показалось, что позвоночник рассыпался и вот-вот она станет кучей мусора.

— Ну, все, стоп метла,— зазудел вдруг в токере нечеловеческий голос. Так могла бы разговаривать ящерица.