Роберт Сойер - Мнемоскан

— Но американцы любят противозачаточные пилюли и похожие средства, которые заставляют стенку матки твердеть так, что эмбрион не может в неё внедриться. Первые такие пилюли появились на рынке в 1960 году, и с тех пор они непрерывно совершенствуются, так что сейчас у них практически нет побочных эффектов. Но политически консервативной стране — а наша определённо стала такой, когда Овальный кабинет занял Пэт Бюькенен — которая с одной стороны желала сакрализировать нерождённую жизнь, а с другой — не хотела отказываться от удобств противозачаточных пилюль, требовалось такое определение, согласно которому эта самая жизнь, как и личность, появлялась бы после зачатия, чтобы те случаи, когда противозачаточная пилюля препятствует имплантации, а не зачатию, не были равносильны убийству.

— И в «Литтлер против Карви» суд сделал именно это, верно?

— Да. — У Неруды были собственные графические материалы, и они сейчас появились на телестене. — Верховный Суд Соединённых Штатов постановил, что личность появляется, когда происходит индивидуализация . В течение примерно четырнадцати дней после зачатия оплодотворённая яйцеклетка может разделиться на два или больше идентичных близнеца; в сущности, идентичные близнецы по-научному называются монозиготными, потому что они формируются из одной зиготы — одной клетки, образованной слиянием двух гамет. Так вот, пока эмбрион всё ещё имеет шансы стать несколькими людьми — такова была аргументация — он не может быть признан индивидуумом, обладающим личностью. Понимаете?

Я определённо понимал, однако, судя по виду Карен, до неё ещё пока не дошло.

— Итак, — сказала Лопес, — согласно действующему законодательству личность является личностью только в том случае, если она является лишь одной личностью, верно.

Я увидел, как отреагировал на это Дешон; его брови поползли к бритой макушке. Такого финта с их стороны мы вообще не предвидели — это было чертовски умно.

— Именно так, — сказала Неруда. — С юридической точки зрения вы получаете права личности как только становитесь одним, и только одним индивидуумом.

Лопес перешла через «колодец» и остановилась у загородки присяжных.

— Итак, профессор Неруда, в соответствии с вашим юридическим опытом, какое это имеет значение для рассматриваемого дела?

Неруда развела руками.

— Разве это не очевидно? Карен Бесарян — или, простите; здесь будет более уместна её девичья фамилия. Карен Коэн не стала личностью в тот день, когда была зачата — она родилась в мае 1960, так что это произошло где-то в августе 1959. Она стала личностью пятнадцатью днями спустя, когда её эмбрион потерял возможность стать несколькими разными людьми.

Лопес посмотрела на присяжных, чтобы убедиться, что они следят за мыслью.

— Да, профессор, — сказала она. — Продолжайте.

Неруда улыбнулась; наступала кульминация её выступления.

— И, поскольку индивидуализация — это часть юридического определения личности, Карен — теперь уже Карен Бесарян — по-видимому, перестала быть личностью в глазах закона не в тот день, когда её тело умерло на Луне, но в тот более ранний день, когда её разум отсканировали и была создана его копия. Та личность, которой была Карен Бесарян, юридически оказалась возвращена в статус эмбриона возрастом меньше пятнадцати дней; она потеряла свои права личности в момент, когда перестала быть единственным уникальным организмом. Понимаете? Уникальная юридическая сущность, известная как Карен Синтия Бесарян, прекратила существовать в момент завершения сканирования. И, разумеется, когда личность исчезает, она исчезает насовсем.

Если бы я был в своём старом биологическом теле, то наверняка бы в этот момент поражённо осел бы в кресле. Лопес элегантно обошла всю нашу стратегию — и при этом сообщила суду, что если он станет оспаривать её позицию, то ему придётся оспорить всё действующее законодательство об абортах. Одного взгляда на судью Херрингтона мне хватило, чтобы понять — это последнее, чего бы ему хотелось.

— Сделаем перерыв, — сказал судья; вид у него был не менее ошарашенный, чем у меня.

Как бы мне хотелось видеть Землю; тогда у меня бы было, на чём сосредоточить свои мысли, когда я думаю о Ребекке. Но Земля была прямо под нами, а созерцание пола не могло удовлетворить мою психологическую потребность. Конечно, и ничто другое не могло, кроме возможности увидеть её по-настоящему.