Дмитрий Фокин - Космическая ферма

— Ну все, ни капли в рот, ни сантиметра. Пенкин бодро встал и направился к выходу.

— Друзья, очень прошу, ничего в корабле руками не трогать. Аккуратно заделать пробоину и ни ни. Да, меня не будить. Я намерен добиться соответствия моего состояния требованиям этой привереды! Очень намерен.

Михалыч, проводив взглядом бодро удаляющегося Пенкина, потянулся к бутылке, но Виктор Викторович коршуном схватил заветный сосуд и запер его в специально изготовленный для этих целей внушительный сейф.

— Все, старый маразматик! Я бы обиделся на такое заявление еще мгновение назад, естественно, с вызовом на дуэль. Но сейчас мне стыдно. Пойдем, посмотрим, что можно сделать. Ведь перепад давления может быть запредельный. Работа сложная и поэтому ставлю.

— Только не на две недели, — Михалыч, начав говорить, уже понял, что опоздал.

— В прошлый раз я погорячился, и что- две недели в сухую лепили патроны, хотя, работа настолько простая, что можно было бы употреблять в ограниченных количествах без вреда для здоровья.

— Нет, Михалыч, на две недели ставить не буду, уже поставил. на три.

Дело в том, что наши друзья, прекрасно осознавая, что любовь к огненной воде у них очень часто побеждает здравый смысл, и поэтому, поклялись себе, что не будут употреблять спиртное столько, сколько решат. И для этого изготовили сейф, имеющий временной замок. В эту же клятву входил запрет на изыскивание спиртного в других источниках, и это условие друзья ни разу не нарушили. Вот и подумай, алкоголики они или нет?

Следующие трое суток старички «штопали» космический корабль. Вроде бы простая работа- заделать пробоину в корпусе диаметром не больше миллиметра. Как-бы не так! После серии неудач пришлось даже обратиться к Фарамонтам и только совместными усилиями удалось к истечению шестого дня поставленную задачу выполнить.

Все эти дни Пенкин каждое утро начинал с легкой зарядки, завтрака и посещения корабля в надежде на допуск к полету. Первые два дня он относился к отказам аппаратуры корабля утвердить его кандидатуру для управления вполне спокойно. Как известно, для полного вывода алкоголя из организма требуется около 32 часов. На третий день он тихо зашипел, но сдержался. Четвертый и пятый разы Дмитрий уже себя не сдерживал.

— Долбаное корыто! Что оно о себе возомнило. Этот корабль изготовили не Земляне, а какие то извращенцы. Да я по состоянию здоровья крепче Гагарина и всего отряда космонавтов до последних дней эры Человечества!

Выражения такого типа звучали потом в течение всего дня, однако, в 9 часов вечера Дмитрий ложился спать абсолютно спокойным, сразу засыпал, а на следующий день все повторялось сначала.

Утром шестого дня почти все жители поселка по разным причинам оказались вблизи космического корабля и в абсолютной тишине с деланным равнодушием наблюдали за Пенкиным. Дмитрий проснулся около 8 утра, как всегда сделал легкую зарядку, завершив ее водными процедурами в бассейне бани. Легко позавтракал и с каменным лицом направился к кораблю.

Прошло уже более десяти минут, а из корабля не донеслось ни звука.

Толпа жителей начала стягиваться поближе к кораблю, обнесенного предусмотрительными старичками-учеными лентой для ограждения безопасного, по их мнению, периметра.

Через десять минут двигатели корабля несколько раз поменяли направление и по толпе раздался вздох облегчения.

— Слышь Михалыч, думаю, мы заслужили разок отклониться от нашего торжественного пионерского обещания и должны поискать пузырь на стороне.

— Я с тобой абсолютно согласен, мой дорогой Виктор. Как говориться- один раз не гомосек.

— А кто такой гомосек? — Поинтересовался стоящий рядом Аба-Нори, прибывший в этот раз в качестве командира группы специалистов для ремонта корабля. — Да, кстати, а выпить у меня с собой есть.

Заслуженные пенсионеры тихо засмеялись и дружно хлопнули ладонями по широким плечам Фарамонта.

По корпусу корабля побежали ходовые огни, а двигатели дружно загудели. Еще через десять минут корабль плавно приподнялся над землей, развернулся и медленно поплыл за пределы поселения. Жители поселка отметили это событие радостными криками, подбрасываем всего, что попало под руку, в воздух, а кое кто, и стопкой.

Усаживаясь в кресло в этот день Дмитрий, конечно же волновался, и главным образом от того, что не мог до конца понять причины, по которым корабль каждый раз до этого отказывал ему в праве полета.

Вот и сейчас, он пристегнул ремни, положил руки на рычаги управления и закрыл глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям.