Павел Комарницкий: Всего один шаг

«Рома, здесь Мауна. Догонишь меня?»

«Мама Маша… Как ты определяешь, кто где? Маскировка же! Я вот вижу только размытые тепловые пятна, и то еле-еле»

«А чего тут определять? Ты последний тащишься» — бесплотный шелестящий смех. — «Ну, догоняй!»

Пятно резко увеличивает скорость, но и я не лыком шит. А ну-ка! Посмотрим, чему я научился в Раю!

Ап! «Бочка» с разворотом. Ап! Двойная «мёртвая петля». Ап! «Кобра Пугачёва» Ап! «Фигура Кио» — остановка в воздухе, зависание, разворот назад. Ап! Ап!

Мама Маша закладывает один головокружительный вираж за другим, но я держусь сзади, как приклеенный. Таким ведомым гордился бы, наверное, сам Чкалов.

«Неплохо, Рома, совсем неплохо!» — шелестит бесплотный смех. — «А вот такое?»

Нет, это немыслимо — вертикальное падение вниз и подъём почти по своему следу! Я отваливаю в сторону. Нет, мне такое не по силам…

«Ну то-то!»

«Рома, здесь Уэф. Ты зря поддался на провокацию, все твои старания тщетны. Она же значительно легче тебя, забыл?»

«Папа Уэф, я потрясён! Как тебе удалось ТОГДА догнать?»

Я чувствую, как Уэф пытается прочесть-уловить в моей голове смысл фразы.

«А, вон ты о чём… Даже если бы я летал так, как ты вначале, можешь не сомневаться — я бы её догнал. Уж очень ей хотелось за меня замуж!»

Бесплотный шелестящий смех наплывает, дробится, наслаивается… Смеются все.

«Болтун! Хочу купаться!»

«И я! И я!»

Вся группа посыпалась вниз, и я следом. Гладь Селигера уже искрится солнечными бликами — пока мы разминались, солнце добралось-таки до земли.

Крылья нашей ангельской пятёрки взвихривают настоящий маленький ураганчик, в воздухе летает мелкий мусор. Вся команда без всякой команды скидывает термокостюмы и со смехом — на сей раз настоящим, вслух — устремляется в воду. Маскировку, между прочим, никто не выключал, и со стороны зрелище выглядит весьма необычным — над ледяной водой дрожит знойное летнее марево, волны расходятся кругами, плеск и смех… Вот так и рождаются легенды о русалках. Если бы кто-то из аборигенов сейчас был поблизости, то уже наверняка прикидывал бы, сколько бутылок водки потребуется для лечения внезапно навалившегося недуга.

«А ты чего? Не любишь холодной водички, напарник?» — этот вопрос Аины адресован, естественно, мне. Углядела мои мысли, не иначе. Или марево на берегу, не торопящееся в воду.

Ага… если бы просто холодная… Ладно, была не была! Я опасливо стягиваю термокостюм, медленно подхожу к берегу. Трогаю ногой водичку с симпатичной такой плавающей льдинкой…

Неприятно-щекочущая волна пробегает по телу, и прежде чем я успеваю сообразить, что к чему, знойное марево материализуется в Аину на расстоянии вытянутой руки. Сильный толчок, и я лечу в воду, беспорядочно хлопая крыльями. Ледяная вода обжигает… нет, вроде как не обжигает? Да ведь мне хорошо! Ух, здорово!

«А я думала, ты будешь визжать» — Аина говорит мысленно, но смеётся вслух.

«Ну вот ещё! Что я, дама? Я бы и сам…»

«Сам бы ты ждал, пока вода прогреется, а это случится в июне»

«Здесь Уэф. Всё, коллеги, вылезайте. Время, время!»

Термокостюмы, минуту-полторы назад возникшие из ниоткуда на берегу, так же бесследно исчезают в никуда. Определённо местным жителям и заезжим туристам следует соблюдать осторожность, путешествуя по глухим берегам Селигера, если им дорог здравый рассудок.

«А как-то и был такой случай, Рома, и не так давно. Мы с Уэфом купались в проруби, и не доглядели, как рыбаки подкатили на снегоходе. Ох и удирали они!»

«Всё, полетели!» — это, очевидно, Уэф. — «У нас сегодня масса работы!»

За время отсутствия нашей пятёрки во дворе старого скита произошли изменения. У крыльца стоит белая замызганная «Нива», и рядом крутится Казбек.

— Иваныч!

Пётр Иваныч встречает нас на крыльце, возвышаясь над окружающими, как древняя башня.

— Здорово, Рома!

Дед вдруг хватает меня под мышки, как пацана-малолетку, притискивает медведем. От неожиданности я вцепляюсь в деда руками и ногами одновременно, и все смеются.

— И вас с приездом, барышня! — переключает внимание Пётр Иваныч.

— Чего? — прищуривается Аина. — Ты меня ещё «госпожой» назови!

— Ну вот, хочешь как лучше, а выходит как всегда, — смеётся-ухает дед. — Это ж был комплимент!

Наша команда уже проходит в душ, стягивая костюмы. Селигер вообще-то озеро чистое, но там у берега был ил… Все моются разом, благо душевая комната немаленькая, и бьющие отовсюду струи приносят мне дополнительное удовольствие.