Питер Уоттс - Водоворот

Кена часто удивляло, как вяло сопротивляются мирные жители, когда сталкиваются с такими мерами. Невинных людей задерживали сотнями без всяких обвинений. Изолировали от друзей, семьи и — по крайней мере, тех, кто мог себе такое позволить, — психолога. Все, разумеется, ради общего блага. В случае угрозы выживанию всего вида гражданские права ни у кого не должны быть на первом месте, но ведь обычные подозреваемые не знали, что стоит на кону. Они видели лишь очередной пример того, как громила с корочкой, вроде Бертона, строит из себя крутого.

Но почти никто не сопротивлялся. Может, у людей уже развился условный рефлекс из-за карантинов, отключений электричества и всех тех невидимых границ, которые УЛН возводило буквально за минуту. Правила могли измениться в любую секунду, почва могла уйти у вас из-под ног только потому, что ветер занес семена какого-нибудь экзотического сорняка за пределы его ареала обитания. С таким бороться невозможно, ветер не победить. Оставалось лишь приспосабливаться, и люди эволюционировали в стадных животных.

Или же просто смирились с тем, что были такими всегда.

Но только не Лени. Почему-то она пошла по другому пути. Прирожденная жертва, пассивная и податливая, как водоросль, она неожиданно отрастила шипы и закалила их до состояния стали. Кларк была мутантом: та же самая среда, которая всех превратила в пробки, болтаю­щиеся на волнах, из нее сотворила колючую проволоку.

На пересечении Мэдисон и Ла Салль расцвел белый бриллиант.

— Засек ее, — затрещал по комму какой-то незнакомый Лабину голос. — Скорее всего, это она.

Он вклинился в канал:

— Скорее всего?

— Снимок с камеры наблюдения в подземном торговом центре. Там ЭМ-сенсоров нет, поэтому подтвердить мы ничего не можем. Зато есть профиль в три четверти на полсекунды. Байесовский анализ выдает восемьдесят два процента.

— Вы можете опечатать это здание?

— Не автоматически. Там нет общих рубильников, ничего такого.

— Хорошо, значит, делайте вручную.

— Принято.

Лабин переключил каналы:

— Инженерный отдел?

— Здесь. — Кену установили выделенную линию свя­зи с отделом градостроительства. Люди с другой стороны, естественно, знали лишь то, о чем им сказали: они понятия не имели, что стоит на кону, им не сообщили никаких имен, чтобы они не прониклись к цели сочувствием. Опасный и вооруженный беглец, ваше дело — не задавать вопросов, точка. Зато практически никаких шансов для серьезных утечек информации.

— У вас есть схема «Ла Салля»? — спросил Лабин, давая увеличение на шахматной доске.

— Разумеется.

— Что там внизу?

— Сейчас практически ничего не осталось. Там были магазины, но большинство владельцев переехало. Теперь там просто пустые торговые ряды.

— Нет, я имею в виду подземную часть. Полупроходные каналы, служебные туннели — вот это все. Почему я ничего из этого не вижу на картах?

— Там же все древнее. Еще с двадцатого века, если не старше. Куча тоннелей даже в базу данных не пошла; когда мы обновляли файлы, их никто не использовал, кроме бомжей да наркоманов, а у нас и так постоянно с сетью проблемы...

— То есть вы не знаете? — В голове у Лабина раздался тихий сигнал, кто-то еще хотел с ним поговорить.

— Может, кто-нибудь отсканировал старые чертежи и записал на кристалл. Я проверю.

— Приступайте. — Кен переключил каналы. — Лабин.

Это был один из дозорных с мола:

— Мы теряем сцеп пену.

— Уже? — По плану она должна была продержаться еще час.

— Дело не в ливне, а в сточных водах. Осадки со всего города сейчас стекаются к молу. Вы видели, какой объем идет по этим каналам?

— Еще не смотрел. — Ситуация «улучшалась» с каж­дой минутой.

Бертон, исправно выполняя свои обязанности, успе­вал, оказывается, и поглядывать на Лабина. И сразу же бросил:

— Сейчас буду.

— Не нужно, — ответили с дамбы. — Я передам вам сигнал с...

Лабин вырубил канал.

Пенистая вода с ревом извергалась из широкой, как автоцистерна, пасти в облицовке мола. Лабин никак не ожидал выброса такой силы: поток уходил на четыре метра от стены, прежде чем гравитация уговаривала его принять вертикальную форму. Сцеппена отступала по всем фронтам; в открывшемся пространстве дыбилось озеро Мичиган, отвоевывая еще больше территории.

«Прекрасно».

Только вдоль охраняемого периметра располагалось одиннадцать стоков. Лабин распорядился перебросить два десятка людей с суши к берегу.

В ухе затараторил человек из градостроительного: