Джек Вэнс: Тшай планета приключений.

«Давно, очень давно. Мы — душа древнего Тшая. Тшай — это мы».

«На Тшае, однако, живут другие расы, сильнее и богаче вас».

«Другие приходят и уходят, быстротечные, как тающие кристаллы льда, развлекая нас неповторимыми узорами».

«Вы не боитесь дирдиров?»

«Убежища им недоступны. У них нет доступа к тайным чертежам».

«Что, если они их получат?»

Полукруг теней сомкнулся еще одним синхронным шагом.

Рейт возвысил охрипший голос: «Что, если дирдиры узнают все ваши секреты, взорвут и завалят все ваши туннели, проходы и шахты, затопят ядовитым газом все подземные жилища?»

«Нелепое предположение — это невозможно ни при каких условиях».

«Возможно! И будет сделано, если я захочу! — Рейт вынул из-за пазухи папку в синем кожаном переплете. — Смотрите, что я принес!»

Стоявший напротив пнуме благоговейно, с величайшей осторожностью изъял папку из рук Рейта: «Потерянный Атлас!»

«Копия Атласа! — уточнил Рейт. — Не считайте меня за идиота».

Пнуме разразились тихой перекличкой подвывающих звуков. Рейт снова подумал о ночегончах — в степях Котана по ночам ему нередко приходилось слышать удивительно похожие коллективные вокальные упражнения.

Скорбный скулящий переполох постепенно стих. Полукруг пнуме замер в ледяном молчании. Волосы Рейта зашевелились, как в сильном электрическом поле. Он физически ощущал их ненависть — сумасшедшую, самоубийственную ненависть загнанного в угол гигантского пещерного насекомого, ненависть фунга.

«Сохраняйте спокойствие! — объявил Рейт. — Опасность можно предотвратить. Чертежи — залог моей безопасности. Они будут переданы дирдирам — и синим часчам — только в том случае, если я не вернусь на поверхность».

«Абсолютно недопустимо! Немыслимая ситуация! Все экземпляры Атласа должны быть возвращены или уничтожены. Альтернативы нет».

«Рад, что вы это понимаете, — Рейт обвел взглядом полукруг омерзительных существ, считавших себя душой планеты. — Значит, вам придется согласиться на мои условия».

«Какие условия?»

«Женщина, доставленная сюда вчера, должна быть возвращена мне. Если она умерла, вы заплатите ужасную, чудовищную цену! Пнуме навсегда запомнят Адама Рейта, и до скончания веков будут проклинать его имя!»

Пнуме молчали.

«Где она?» — хрипло закричал Рейт.

«Во Вместилище Вечности. Ей предстоит кристаллизация».

«Она жива? Убита?»

«Она еще не умерла».

«Где она?»

«На участке подготовки к переработке, за полем вечных памятников».

«Вы сказали — она еще не умерла. Значит ли это, что она жива и здорова?»

«Она живет».

«Тем лучше для вас! Пока она живет — живете вы».

Пнуме уставились на него непонимающими впадинами черепов. Некоторые даже чуть приподняли и опустили верхнюю часть туловища, будто передразнивая человеческое пожатие плеч.

Рейт сказал: «Приведите ее сюда или отведите меня к ней, как можно быстрее».

«Следуй за нами».

Рейт, окруженный эскортом пнуме, переходил поле вечных памятников — статуй, моделей или чучел, имитировавших сотни существ всевозможных форм и размеров. Рейт невольно задержался, с изумлением глядя на экспонаты: «Кто это? Что это такое?»

«Эпизоды жизни Тшая — нашей жизни. Здесь — шивваны, явившиеся на Тшай семь миллионов орбит тому назад. Это древний кристалл, один из древнейших, сувенир давно прошедшей эры. За ними — гджийи, основавшие восемь империй и истребленные феззами. Те, в свою очередь, покинули Тшай, спасаясь от взрыва красной звезды Хеи. Дальше — многие другие, ненадолго навестившие нас на пути к забвению».

Рейт и его невероятные экскурсоводы двигались по улицам, образованным вереницами монументов. Памятники — черные, обрамленные гигантскими кристаллами-многогранниками из светящихся золотых и серебряных нитей — изображали тварей на двух, трех и четырех ногах с головами, церебральными мешками и ажурными нервными сетями, с глазами, светочувствительными полосами, гибкими антеннами и жесткими призмами неизвестных органов чувств. Вот высилась массивная туша под тяжелым нависшим черепом, взмахнувшая трехметровым мечом — Рейт узнал зеленого часча-самца. Рядом синий часч избивал плетью группу скорчившихся древних часчей, окруженную тремя охранниками-часчменами. За ними застыли дирдиры и дирдирмены в погоне за добычей — двумя мужчинами и двумя женщинами незнакомой Рейту расы. В стороне одинокий, суровый ванх вечно наблюдал за окаменевшей строительной бригадой людей. Еще дальше был приготовлен пустой пьедестал — после него дорога спускалась по черному склону к ленивой черной реке. Поверхность реки только угадывалась по бледно-серебристым контурам перетекавших из одного в другой медленных водоворотов. У реки стояла клетка из серебряных прутьев — в ней, опустив голову на обхваченные руками колени, сидела Сеитикс. Сначала она бесстрастно наблюдала за приближением группы пнуме, но скоро заметила Рейта, и ее лицо исказилось сильными противоречивыми чувствами горя и радости, облегчения и сожаления. С нее сняли одежду, купленную на поверхности, оставили только белую ночную рубашку.