Андрей Столяров: Учитель

У доски, испещренной непонятными символами, стоял длинный нескладный парень. Он в раздумье почесал нос – запястья далеко высунулись из рукавов, – отрешенно поглядел на доску, сказал ломающимся баском:

– Топологические пространства, являющиеся подпространствами хаусдорфовых бикомпактных пространств, называются вполне регулярными, или тихоновскими пространствами. – Он запнулся, опять почесал нос и зачастил, будто прорвало: – Их тоже можно охарактеризовать некоторой аксиомой отделимости, а именно: аксиомой, требующей, чтобы для любой точки и любого не содержащего ее замкнутого множества существовала непрерывная функция, равная нулю в икс и единице на эф.

Я осторожно посмотрел по сторонам – не валяют ли дурака. Класс напряженно слушал. Кое-кто быстро писал в тетради. Мой сосед по парте морщил лоб и беззвучно шевелил губами – повторял.

Оставалось думать, что с тех пор, как я окончил школу, преподавание математики сильно шагнуло вперед.

– А топологические пространства, являющиеся открытыми подпространствами хаусдорфовых компактных пространств, можно считать локальными компактными пространствами, – частил парень.

На меня больше никто не обращал внимания. Меня это устраивало. Я смотрел на учителя.

Директор ошибался. Вид его не был необычным. Это был просто другой вид. Учитель походил на первоклассника – маленький и худой. Если бы он встал, то ненамного возвышался бы над партами. И на этом детском теле сидела непропорционально большая, очень круглая, шишковатая голова с редкими волосами – череп казался голым. Но когда учитель поворачивался, то белесые, как у новорожденного, волосы вдруг вспыхивали мелкими разноцветными искрами, словно были сделаны из хрусталя.

Глаза его по-лягушечьи резко выдавались вперед и казались еще больше из-за очков с сильными стеклами – зрачок растекался во всю линзу, а тяжелые веки периодически смыкались, будто створки раковины. Безгубый рот до ушей звонко чмокал, вздувая в углах зеленые пузыри.

Он был похож на какое-то земноводное животное. Я поднял ручку, словно рассматривая перо, сфотографировал его несколько раз.

Парень у доски тем временем замолчал, пригладил желтые космы. Учитель, не оборачиваясь, выгнул за спину руку без костей, зачеркнул что-то на доске, искрошив мел.

– Вот так будет правильно, – пискляво сказал он. Спросил: – Сам?

– Сам, – подтвердил парень.

– Свистит он, Яков Иванович, – сказали из середины класса. – Вычитал в «Проблемах топологии».

Парень набычился, сказал сквозь зубы:

– А когда я врал? Вы не верьте ему, Яков Иванович. Я давно хотел додумать подпространства Хаусдорфа. И додумал. Вчера копал свеклу на огороде и все время думал. А никакую топологию я не смотрел.

Терминология, которой он пользовался, очень не вязалась с его внешностью – соломенными волосами и носом картошкой. Ему бы работать на тракторе, а не рассуждать о каких-то там подпространствах.

Мой сосед по парте сказал себе в нос: «Есть!» – и поднял руку.

– Слушаю, Антипов, – просвистел учитель.

– Я думаю, что локальные компактные пространства в классе хаусдорфовых пространств, – звенящим голосом сказал мой сосед, – можно охарактеризовать тем, что каждая их точка обладает окрестностью с компактным замыканием. – Он споткнулся, мучительно сморщился, проговорил торопливо: – Сейчас, сейчас. – В классе стояла мертвая тишина. Выпалил: – Пример – евклидово пространство. То есть любое такое пространство дополняется одной точкой до компактного. Пример – присоединением одной точки из плоскости получается сфера комплексного переменного, а из эр – эн сфера эс – эн.

Он внезапно замолчал. Учитель пошлепал огромным ртом:

– Молодец, Антипов. Это правильная характеристика.

Мой сосед сразу сел, попытался сдержаться, но улыбка расползлась у него во все лицо.

Класс загудел. Взметнулся лес рук. Кто-то говорил, что он дополнил аксиому Хаусдорфа для каких-то особых случаев, толстяк справа от меня, похожий на батон, прямо стонал, что нельзя же замыкаться: нехаусдорфовы пространства еще интересней, а очень стройная девушка со строгим лицом, по внешности типичная отличница, встав, попросила разрешения рассказать о каких-то гомотипических классах, так как она считает, что можно изучать лишь гомотипически инвариантные функторы.

Несколько голосов закричали ей, что алгебраическая топология будет на следующем уроке. Девушка заспорила, сдвинул непримиримые брови.