Роберт Силверберг - Железная звезда

— Можете показать мне эти фотографии? — спросил он.

Это казалось бессмысленным. Но сначала предложить, а потом ответить «нет»… это было бы чересчур. В свете возникшего между нами взаимопонимания я не видел никакого вреда в том, чтобы согласиться.

Кэлу Бьернсену не составило труда переслать фотографии Лины Сорабджи на инопланетный корабль.

Капитан с Девятого Спаджа рассматривал их без комментариев.

Потом он сказал:

— Нет, это не наш мир. Это мир гарвалеккинонов.

— Гарвалеккинонов?

— Мы знали их. Соседняя, но не родственная нам раса. Иногда, в редких случаях, мы с ними торговали. Значит, они погибли, когда взорвалась звезда. Очень жаль.

— Все выглядит так, будто они ни о чем не догадывались, — сказал я. — Видите, как они стоят и ждут на станциях?

Все три рта затрепетали; может, у обитателей Спаджа это заменяет наш кивок головой?

— Да, полагаю, они не знали, что надвигается взрыв.

— Вы хотите сказать, что ничего не сообщили им?

Все четыре глаза одновременно мигнули. Явное выражение недоумения.

— Не сообщили им? Почему мы должны были сообщать им? Мы были слишком заняты подготовкой, чтобы тратить на них время. Конечно, излучение причинило бы им вред, но нам-то какое до этого дело? Они не родственная нам раса. Они для нас никто.

Я даже засомневался, что правильно расслышал его. Соседи. Время от времени — торговые партнеры. Ваше солнце вот-вот взорвется, и естественно предположить, что ближайшие солнечные системы пострадают. У вас в запасе еще пятьдесят или сто лет, и вы не можете выбрать время, чтобы предупредить о надвигающейся беде других?

— Вы не чувствовали необходимости предостеречь их? — сказал я. — Мне это трудно понять.

Четыре глаза снова мигнули.

— Я ведь вам уже объяснил, — сказал Первый. — Они не нашего рода. Они для нас никто.

Под каким-то пустячным предлогом я прервал контакт, а потом долго сидел и думал. Слова капитана с Девятого Спаджа эхом отдавались в сознании. Я размышлял о миллионах скелетов, разбросанных, словно солома, по туннелям погибшего мира, «поджаренного» сверхновой. Целый народ оставили умирать только потому, что не потрудились потратить пять минут и послать им сообщение. Или потому, что это никому даже в голову не пришло.

Семьи, жмущиеся друг к другу. Дега, в страхе тянущие руки к родителям. Мужья и жены, сплетающие руки в последнем «люблю».

Мир деятельных, счастливых, умных людей. Проспекты и храмы. Парки и сады. Картины, скульптуры, поэзия, музыка. История, философия, наука. Но внезапно в небе вспыхивает звезда — и в одно мгновение все кончено.

«Почему мы должны были сообщать им? Они для нас никто».

Я знаю кое-что об истории Земли. У нас тоже бывало, что люди истребляли друг друга. Но когда белые поселенцы поступали так с моими предками, они делали это, чтобы захватить нашу землю.

Вот когда я по-настоящему понял смысл этих слов — «чужак», «пришелец».

Я включил внешний экран. На хорошо знакомом небе нейтронная звезда была едва видна — тусклый красный шарик далеко внизу от левого квадранта. И черная дыра гораздо выше.

Когда-то обе они были звездами. Какой хаос произвело их разрушение! Первым, наверно, взорвалось солнце Спаджа — именно оно стало нейтронной звездой. А потом, пятьдесят или сто лет спустя, тот же путь проделала другая, более крупная звезда. Еще одна гигантская сверхновая, еще одна яростная вспышка убийственного света. Но конечно, первый взрыв уже уничтожил все в радиусе сотен световых лет вокруг.

Второе солнце было слишком велико, чтобы от него осталась нейтронная звезда. Его масса была так огромна, что процесс схлопывания продолжался и перешел за стадию нейтронной звезды. Материя сдавливала и сдавливала себя, пока не проломила барьеры обычного пространства и не приняла странную, почти невообразимую форму, создав на месте звезды объект бесконечно малого объема, но бесконечно большой плотности: непостижимую черную дыру.

Я пристально вглядывался в нее.

Конечно, видеть ее я не мог. Поверхностная гравитация этого гротескного образования была так велика, что оно «не отпускало» от себя ничего, даже электромагнитного излучения, даже крошечной частицы света. Бесконечно глубокую дыру пространства окутывала полная невидимость.

Но хотя сама черная дыра невидима, это не относится к эффектам ее присутствия. Ужасающий гравитационный потенциал разрывает на части и поглощает любой твердый предмет, подошедший слишком близко. Поэтому дыра окружена ярким кольцом из пыли и газа в несколько сот километров в поперечнике. Сверкающие частицы все время падают в ее ненасытный «рот», сталкиваясь и ударяясь, пока по спирали летят вниз, и испускают фонтаны радиации, докрасна раскаляются и переходят в видимый спектр: ярко-зеленые от гелия, пурпурные от водорода, темно-красные от кислорода. Эти выбросы энергии — смертный крик обреченной материи. Радужный водоворот ослепительного света указывает на утробу черной дыры.