Мино Милани - Пульсирующий камень

На заходе солнца, когда мы попытались купить что-нибудь на рынке, еще более молчаливом, чем прежде, мы встретили старика — того, которого комиссар, напугав, выгнал из гостиницы. Он быстро шел куда-то через площадь, но, увидев нас, внезапно остановился. Бросив в нашу сторону тревожный взгляд, он рысцой пустился по улочке, терявшейся среди хижин. Он уже готов был завернуть за угол и исчезнуть, когда мы окликнули его:

— Эй, дружище!

Он остановился, вздрогнув, словно в спину ему вонзилась стрела, и замер в такой позе. Когда же мы подошли, он, едва повернув голову, спросил шепотом:

— Почему вы так зовете меня?

— А что? Разве вы нам не друг?

Он повернул к нам свое иссушенное лицо и с такой горечью посмотрел на меня, что я невольно содрогнулся.

— Друг, — повторил он и сразу же отрывисто спросил: — Что вам надо от меня?

— Ничего, мы хотели только поприветствовать вас. Вчера вечером вы так поспешно скрылись… Он стиснул зубы, пожал плечами:

— Мне надо идти, — сказал он и хотел удалиться, но я удержал его за руку.

Я почувствовал, как он дрожит, увидел, с каким страхом он смотрит на меня. Этот человек был унижен, запуган, избит и доведен до такого состояния, что боялся даже поднятой руки. Мне стало невероятно жаль его.

— Вы что же, боитесь меня? — спросил я.

Он не ответил.

Тогда Дег, пытаясь улыбнуться, произнес:

— Мы хотим быть вашими друзьями.

— Друзьями! — сурово воскликнул старик и покачал головой. — Нет, друзей тут нет. Впрочем, — добавил он, помолчав, — если вы угостите меня.

— Конечно. Пойдем выпьем.

Старик с удовлетворением усмехнулся:

— В Марагуа часто испытываешь жажду, — он сделал несколько шагов и вдруг остановился. — Нет, — воскликнул он, — не могу, господа… Я забыл, что должен завершить одну работу очень срочную…

— Но мы только по стаканчику.

— Не могу, не могу, — волнуясь, повторил он и протянул дрожащую руку, словно отстраняя нас или умоляя не удерживать его. Мне показалось, старик хотел что-то сказать, но он резко повернулся и убежал. Дег, бросившийся было вслед за ним, сделал несколько шагов, остановился и покачал головой:

— Господи, да что с ним случилось?

— Обычная история — страх перед комиссаром.

Больше мы ни о чем не говорили и вернулись в гостиницу. Дег занялся фотоаппаратами, а я принялся за свои заметки. Хозяин гостиницы притворился, будто не видел нас, так же вели себя и слуги. Я избил человека, нанятого комиссаром, и поэтому причинил им немалое неудобство. Но они не решались выгнать меня…

Мы оставались в нашей комнате уже часа два, как вдруг кто-то легонько и осторожно постучал в дверь.

— Можно войти? — услышали мы голос старика. Дверь приоткрылась, и мы увидели его иссушенное лицо. Он натянуто улыбался.

— Господа я был весьма невежлив утром… Хотя и хотел принять ваше приглашение… Теперь же я закончил работу, которую должен был сделать и… И вот я пришел.

— Входите, входите, — пригласил я. — У нас есть шотландское виски.

Он проворно вошел в комнату.

— Вы сказали — шотландское виски? — переспросил старик, глаза его заблестели, и он протянул руки. Я утвердительно кивнул, достал бутылку и передал ему.

— Судите сами.

Он взял бутылку, приподнял, посмотрел на просвет и, задрожав, пробормотал:

— Шотландское виски. О да… да… Именно такого цвета… — Он вынул пробку и принялся нюхать, глубоко вдыхая и закрывая глаза, словно в трансе: — Да, шотландское виски, конечно… Этот запах. — Он наполнил до краев бумажный стакан, который протянул ему Дег, и поднес ко рту. Одним глотком опустошил его и на какое-то мгновение замер с остановившимся взглядом, потом закашлялся и, схватившись за живот, согнулся пополам: — Настоящее, настоящее шотландское виски! — повторил он, поднимая на нас глаза, в которых стояли слезы. — Вот уже девять лет, как я не пил его! — Он отер губы тыльной стороной руки. — Меня зовут Савиль, — сказал он взволнованно. — Самюэль Савиль, диплом парижского университета Сорбонна. Врач-хирург, да, да… Хороший хирург, думаю… А можно еще немного этого вашего шотландского виски, друг?

Я протянул ему бутылку.

— Меня зовут Купер, для вас — Мартин. А это Альдо Даггертон.

— Зовите меня Дет, — с улыбкой предложил фотограф.

Старик, не обращая на нас внимания, налил себе второй стакан:

— О, конечно, очень приятно — Он так же одним духом выпил еще и затем, глядя на бутылку, сказал: — Действительно хорошее виски, а? Удивительно. до чего благотворно оно действует, не правда ли удивительно?