Сергей Стульник: Аз победиши или Между землёй и небом - война

Вилли полежал на загаженном, заплеванном полу кабины лифта, подумал, рассматривая эту небезынтересную информацию с разных сторон, решил, что ноночья страсть - не самая великая драгоценность в мире, и когда лифт наконец остановился на верхотуре, а Вилли принялись выволакивать из кабины, пленник, недолго думая, движимый и побуждаемый исключительно страстным желанием выразить еще раз свои чувства к ней, боднул наклонившуюся нонку в морду. Лбом врезал - прямо в рожу ей, в нос - как в центр мишени!..

Кровища из расквашенного носа брызнула струей отменной, и заляпала все, что только можно было заляпать. После этого Вилли только успел почувствовать, что выражение горячей симпатии, испытываемой им к этой нонке, удалось на славу; больше Вилли ничего не успел почувствовать... На него обрушилась ответная реакция - нонка, падла, в долгу не осталась!.. Короче говоря, кабы не прочие нонки, его поклонница пришибла бы, затоптала горячо любимого пленника не сходя с места, а так - он отделался малой кровью: всего лишь пара сломанных ребер, которые потом долго, года три, беспокоили тупой болью, да проломленная черепушка. К счастью, мозговой травмы не было, а кость срослась, вроде без последствий, иначе б нонки давно его пристукнули, уже здесь, в Квартале, за те годы, что минули...

Вилли не прикончили еще тогда же, у лифта, главным образом потому, что он был нужен им. Покамест его не проверили, он, предположительно, являлся ценным материалом.

2. ЗА ЖЕЛЕЗНЫМ ЗАБОРОМ

...когда Марина получила направление на работу в этот южный город, она пребывала в трансе - состоянии полнейшего равнодушия к тому, как сложится ее собственная дальнейшая судьба. Уже миновали дни и ночи истерических преследований ненаглядного Стасика, с тупой убежденностью обозленного самца пытавшегося восстановить былые интимные отношения, в чем у него был свой интерес... Уже миновали многонедельные безоглядные загулы, оргии и просто тупые пьянки-"посиделки", с помощью которых она пыталась забыться, но не сумела; позади остались государственные экзамены и выпуск, горьким осадком отложившиеся в душе... Последний курс, безумный роман со Стасиком, наплевательское отношение к диплому свели на нет все усилия, закрыли дорогу в аспирантуру; закрыли дверь в храм Большой Науки, отрезали путь в обиталище больших ученых, а ведь Марину прочили в светила чуть ли не с первых дней первого курса... Она утратила все, к чему стремилась, что имела уже, но самой, как выяснилось, страшной, невосполнимой, несправедливой утратой, конечно, была для нее смерть ее ребеночка, крошечного ее сыночка, прожившего всего три часа на этом свете и ушедшего в небытие для всех, кроме самой Марины, успевшей побыть матерью всего три часа. Стасик показал свое истинное гнусное мурло, когда узнал о ее беременности; однако позднее и она показала ему, что прошлое не вернуть, и казнить за это он может лишь себя, но ни в коем случае не ее. Это когда "ненаглядный" пришел к Марине, проведав о смерти ребенка, и попытался войти в реку второй раз, пытаясь обезопасить свое будущее... Марина никогда не думала, что сумеет оказаться настолько жестокой и мстительной по отношению к существу, которое любила и ради которого была готова на все - кроме отказа от ребенка. Никогда не думала, не гадала, что будет с садистским наслаждением мстить мужчине, которому подарила девичью честь свою (О, как он смеялся, когда утром после их первой ночи она употребила это старомодное выраженьице!..) и жизнь без которого не мыслила себе еще так недавно, казалось бы... Но сумела. Смогла. Мать оказалась сильнее любовницы в ней. Да, она, Марина, не будет работать там, где мечтала работать едва ли не с детства, не будет заниматься тем, к чему душа лежит более всего на свете; и у нее, Марины, не будет ребенка, больше вообще никогда не будет детей после неудачного и несвоевременного кесарева... Но этот лощеный столичный подонок Стасик тоже не скоро будет тем, кем хотел, куда его с рождения готовили и прочили высокосидящие предки, и никакая родня ему не поможет; по крайней мере на несколько лет, пока будет забываться скандал, блестящая карьера его затормозится, и то результат. А там, глядишь... Всякое может случиться... Время лечит. Но оно же и калечит...

Она знала, что неплохие отметки на "госах" ей поставили исключительно из жалости - в качестве убогого памятника ее былой отличной успеваемости и бурной общественной активности. Диплом же, по-сути, за нее сделали девчонки и Мишка Захарченко, окончивший на год раньше и поступивший в аспирантуру без проблем. Подобно тому, как теоретически должна была поступить и она, если бы...