Павел Шумил: Любит — не любит

Но это тело слабовато. Остановился на пятикилограммовых гантельках. По совести, нужно бы четыре, но стыдно такую мелочь покупать. Ничего, за месяц-два приведу тело в форму, пять будет в самый раз.

С трудом дотащился до дома, рухнул на кровать. Отлежался, заставил себя сделать десять отжиманий от пола, два десятка приседаний. Болит все.

Прокладки чертовы!!! Господи, до чего неудобно по малой нужде в туалет ходить!

На утро опять глаза от слез опухли. Ну честное слово, это не я, это оболочка плаксивая досталась. Днем-то все нормально, все под жестким контролем сознания.

Сделал зарядку. Мышцы ноют после вчерашнего. Перебрал с нагрузками. Ну не сбалансировано это тело. Низ более-менее, а то, что выше пояса — слезы! Пресс — этим словом просто назвать нечего. Центр тяжести непривычно низко. Мышцы спины не развиты. И все ноет…

Сел разбирать документы. Внимательно, без спешки. Как разведчик, который легенду изучает. Купил десяток картонных папок, разложил все по темам, подписал, где что. Долго-долго вглядывался в фотографии. Работу придется менять, это ясно. Сослуживцы в момент расколят. Да и знания по профессии нужны.

Когда надоело возиться с бумагами, занялся одеждой. Платья, юбки… Мар-разм! Может, к пенсии и привыкну. Пересчитал еще раз наличные, измерил портновским метром талию, бедра и пошел в магазин. За джинсами.

Цены! Мама моя родная! Джинсовый костюмчик — мой мужской вдвое меньше стоил, хотя в плечах вдвое шире. Продавщица — «обязательно носите лифчик. С вашей грудью надо носить лифчик». Убил бы на месте.

Вышел из магазина — присматриваться начал. На самом деле мужики пялятся. В открытую. В глаза посмотришь — улыбаться начинают. Рот до ушей. А мое тело краснеет. Разве организму объяснишь?

Пришел домой в тоске глубокой. Неадекватная реакция у тела на мужиков. Боится оно их. И я боюсь. В своем родном теле троих раскидать мог — как нечего делать. Были случаи. А в этом — с одним ведь не справлюсь, если что… Нет, я объективно подхожу. Навыки навыками, но для хорошего удара массу иметь надо. Хорошо развитый плечевой пояс. Ничего этого у меня нет. Разве что ногой в челюсть.

Можете меня осуждать, но решил отлить из свинца кастет. Самый простой. Без лезвия, без шипов. Болванка килограмма полтора весом, чтоб удобно на пальцах сидела, больше ничего. Обыскал всю квартиру — из инструментов только легенький молоток и клещи дореволюционных времен. Взглянул на часы, взял еще деньжат и пошел покупать инструмент, пока магазин не закрылся. Вышел на улицу — у мусорного контейнера старый автомобильный аккумулятор лежит. То, что надо! Пробки снял, кислоту слил и думаю, как его до дома дотащить. Он же советских времен, полтора пуда весит. В кислоте весь. А на мне — новенький джинсовый костюмчик. И тело хиленькое. Обвязал аккумулятор проволокой, волоку за собой — как маленькие дети машинки на веревочке таскают.

— Девушка, вам помочь?

Парень. Молодой. В джинсах. Рот до ушей. Может, мы знакомы?

— У тебя времени свободного много?

— Не очень, но час есть. Меня Юра зовут. А тебя?

Уже на «ты» перешел. Нет, это я первый. Первая. Представился — значит, не знакомы. Не перепутать — меня зовут Галина.

— Галина. — Распрямляю натруженную спину и оцениваю парнишку взглядом. Самый обычный. Это я измельчал…а, теперь любой амбалом кажется. — Слушай, Юра, ты для меня слишком молод. Мне двадцать семь. Тебе ничего не светит.

Уже примеривается, как аккумулятор удобнее нести.

— Поставь на место! Он в кислоте. Штаны испортишь!

— Куда нести?

— Ну идем, если сам напросился. Только знай, я тебя и на порог квартиры не пущу.

Бедняга. Ноги циркулем. Двадцать четыре килограмма нести, да так, чтоб к рубашке не прижать — это тяжело. Сам напросился.

— Уф! Галина, нескромный вопрос: зачем такой симпатичной девушке битый аккумулятор?

— Свинец нужен. Кастет отлить.

Споткнулся даже.

— Вы знаете, другой я бы не поверил. А вам верю. Вы вся напряженная. Галина, может я вам помочь смогу? Поверьте, разборки с кастетами — не женское дело.

— Глупый ты. Я еще в десятом классе кирпич прямым ударом ломал…а. Кастет мне нужен чтоб убивать не пришлось.

— Как это?

— Если я кулак покажу, ты испугаешься? То-то. А этим кулаком я тебя могу в пару секунд замочить. — Посмотрел на свой кулачок — самому смешно стало.

— А кастет?

— Кастет — показатель серьезности намерений.

— А если не поверит?

— Значит, покойник был глупым человеком.