Томас Сван - Зелёный Феникс

Он подскочил к ней сзади, грубо обхватил обеими руками и с такой силой сдавил запястья, что она выронила булавку. Злоба своими рачьими клешнями оцарапала его душу. Ему хотелось свернуть Меллонии шею.

- Кого из нас ты собиралась заколоть?

- Сначала Энея. Затем, если получится, тебя.

Она не просила пощады, не сердилась, не была напугана. Он мог с легкостью раздавить ее, всего лишь сжав посильнее. Она была такой маленькой! Такие тонкие косточки, и так тихо и часто бьется сердце непонятно, как оно могло поддерживать жизнь даже в таком крошечном существе. А волосы... будто спрядены из листвы и лучей солнца. И тем не менее она собиралась убить их обоих.

- Но ты ведь не сделала этого, - сказал Эней. - Почему ты не сделала, Повелительница пчел?

- Сначала я решила, что вы убили его ради добычи или развлечения. Но затем вы выкопали могилу и набрали фиалок. В твоих глазах была видна душа, переполненная болью, и я пожалела тебя.

- А моего сына?

- Он тебя любит и поэтому он - это ты. Я не могла причинить ему зло.

- Отпусти ее, Феникс.

Асканий неохотно разжал руки и тут же поспешил поднять смертоносную булавку.

- Я бы убил тебя не задумываясь, - сказал он, - если бы знал, что ты замышляешь что-то против моего отца.

Она улыбнулась ему:

- Но это ведь тоже проявление любви, разве не так? Я не могу сердиться на тебя, Феникс. Мы очень похожи. Мы готовы убить ради тех, кого любим.

- Будем друзьями, Меллония? - спросил Эней.

От таких предложений Энея никто еще не отказывался. Асканий тяжело вздохнул. Только в одном он завидовал отцу - тот с легкостью одерживал победу улыбкой, а затем отказывался от завоеванного; ему же, несмотря на красивую внешность, - а Асканий был дружен с зеркалами - приходилось добиваться своего подарками и комплиментами. Меллония взяла Энея за руку и прижала ее к своей щеке. В этом жесте не было кокетства. Она сделала это просто и естественно, как Асканий, когда он обнимал своего отца.

- Какая маленькая рука, несмотря на то, что ты великий воин. Она даже моложе, чем твое лицо. Рука мальчика, - сказала она. - Скакун был бы недоволен, что ты долго грустишь о нем. И я тоже.

Она отпустила его руку и решительно покачала головой. Локон, похожий на усик виноградной лозы, задрожал над ее ухом.

- Я не могу быть твоим другом, хоть и хочу этого.

- Но почему?

- Дриады поклялись убить тебя. Тебе нельзя здесь оставаться. Возвращайся к своим кораблям и никогда не приходи сюда один, без своих воинов. Никогда не плавай в Тибре без Дельфа. И остерегайся дубов. Тех, которые будто прислушиваются.

Эней взял ее за плечо:

- Меллония, ты ведь не собираешься опять убежать?

- Я должна.

- Как нам найти тебя?

- Мне нужно поговорить с Волумной, но я думаю...

- Что, Меллония?

- Что она не изменит своего решения и скажет, что я глупая девчонка и мне пора посетить Дерево.

- Чтобы зачать ребенка?

- Да. Волумна говорит, что ребенок излечивает мать от детских фантазий. Если это мальчик - она укрепляет свой дух, как дерево укрепляет ствол, если девочка - учится самопожертвованию, подобно кусту, отдающему свои ветви птицам.

- Я не понимаю насчет Дерева. Ты говоришь, что там к тебе придет бог?

- Он придет ко мне во сне, и я рожу ребенка.

- Но боги приходят отнюдь не во сне, если хотят, чтобы им родили ребенка. Так же как и богини, намеревающиеся стать матерью. Когда Афродита пришла к моему отцу, она была очень реальной. Он часто рассказывал о ней. Волосы цвета лазурита [Волосы цвета лазурита - лазурит (ляпис-лазурь) ценный поделочный камень от синего до зеленовато-голубого цвета.], мерцающее платье, будто сотканное пауком. И еще, такие специфические подробности и так много, что их просто нельзя было выдумать.

"Отец поскромничал, - подумал Асканий. - Эти "специфические подробности" представляли собой настоящий учебник любовных приемов, которые только богиня любви или очень опытная куртизанка могла освоить сама и научить им других".

- Она даже подарила ему кольцо, которое я надел Скакуну на палец.

- Наш Бог другой. Можно сказать, он вдыхает ребенка в чрево. А сейчас отпустите меня. Вы оба подвергаетесь серьезной опасности. Здесь нет деревьев дриад - слушающих дубов, но Волумна часто собирает на этом лугу фиалки.

Эней больше не удерживал Меллонию:

- Тогда приходи опять к кораблям.

Но дубовые листья уже сомкнулись за ней, будто она открыла и вновь закрыла дверь.

Эней двинулся за ней следом, когда Асканий грубо схватил его за руку своего отца, сына богини! - и преградил ему путь: