Евгений Сыч - Ми диез

Вошедшие вежливо молчали, вид у них был понимающий и несколько даже сочувственный.

- Ну, что? - сказал им старик.

- Я из МИДа, - сообщил тот, что помоложе. - Извините, мы не смогли до вас дозвониться.

- Телефон сломался, - полуправдой ответил старик. Сломался или сломан это уж дело его и телефона, и незачем впутывать в личное гостей, особенно незваных и незнакомых.

- Поэтому мы вынуждены были прийти к вам без приглашения, - продолжал приятным голосом тот, что помоложе. - Этот господин Эн из панамского посольства хочет познакомиться и поговорить с вами.

Старик посмотрел на Эн повнимательнее - Эн улыбался ему, как счастливый отец блудному сыну, и старику это не понравилось. Такие улыбки на его памяти всегда кончались плохо. "А чего бояться?" И разозлился.

- Так что у вас? - поторопил он Эн.

- Я адвокат, - дружелюбно представился Эн, и его очки вспыхнули и засияли, закрыв глаза напрочь.

- А я вот болею, - противопоставил старик.

- Дас шпильт каин роле, - обнадежил адвокат. - Бат ю а не больной, ю а, прежде всего, ун герой национала. Ву компрене?

- Компрене, - потерянно ответил старик. - А в чем дело?

- Ю халд брат, - утвердил адвокат, - и он нас оставил.

- Меня оставил, - мрачно поправил старик.

- Нас всех, - настоял адвокат, и добавил зачем-то: - Ин Панама, ин зайн отель "Глория".

"Изменение в анкете, - понял старик. - В графе "имеете ли?" Полета лет назад бы такое изменение - и канала бы не было. Был бы канал без меня. То есть - что ж это я? Брат все-таки..."

Хорошо, когда в кармане пиджака лежит открытое бритвенное лезвие. Очень удобно: всегда можно достать и, не тратя времени на распечатывание пакетика, побриться, - если, конечно, окажется под рукой станочек-зажим. Правда, при таком способе хранения можно случайно и порезаться, неожиданно и быстро опустив руку в карман по какой-нибудь надобности. Но этого легко избежать: нужно только постоянно помнить, что в кармане пиджака лежит открытое лезвие бритвы.

- Я скорбеть, - проникся адвокат, - вместе с вами.

- Ладно, - сказал старик. - Ясно. Спасибо, что зашли.

- Но вы несете убытки, - огорошил его адвокат.

- Чего уж, - сказал старик, - возраст...

- Вы сейчас каждый день несете убытки: популярный отель, ресторан, плавательный бассейн. Процветающее дело - без хозяйского глаза.

"Во - чешет! - восхитился старик. - А то на трех языках двух слов связать не мог", - но вслух сказал самое необходимое:

- А какое я имею ко всему этому отношение?

- Самое прямое! - принял правила игры гость. Он быстро и торжественно достал из чемоданчика разноцветные бумаги с водяными знаками, подписями и печатями. Л'оро оглянулся на мидовца, тот нехотя кивнул, все, дескать, верно. Тогда старик с любопытством посмотрел на красивые бумажки.

- Но это вас совершенно ни к чему не обязывает, - подошел поближе к кровати мидовец.

"Вы обязаны обеспечить выполнение приказа в строгом соответствии с инструкцией. Приказ вступает в силу с ноля часов. Можете отбыть в столицу утренним транспортом. Связь с зоной временно прекращается". - "Вас понял", - отрапортовал Лоро, стоя навытяжку у телефона. "Разрешите доложить, хотел сказать он. - В охране зоны - мой лучший друг. Вправе ли я сообщить ему? Что будет с охраной, если связь прерывается?" Молчание длилось несколько секунд. "Вопросов нет? - сказали в трубке. - Тогда приступайте".

С вечера по зоне прошел слух, что будет бунт и чтоб сидели все тихо, не высовывались. До этого за неделю строительство село на голодный паек: не подвезли продовольствие. Голодали все, даже охрана - с канала ни до одного населенного пункта самоходом было не дотянуться, снабжение шло централизованно, только паек охране полагался повесомей, чем строителям. И все-таки бунта не ожидали, новость напугала. К тому же стояли морозы. До утра все заледенели в нетопленных бараках. А утром прибежал вертухай, крикнул, что любого, кто высунется, посекут пулеметами.

Л'оро сам этого не видел: отбыл последним транспортом в столицу, как было сказано. Не видел, как на нарах сбились все вместе, чтобы греться теплом живых, но к вечеру, к следующему утру, на третий день живых уже не было. Из пулеметов действительно били, но пытались выскакивать лишь немногие, они и остались лежать за порогом. Остальные ждали: разберутся, кончится же эта история когда-нибудь. Она и кончилась. Неделю охранка караулила мертвые бараки. Но потом и охранников прикончили на пару холод и голод.

- Необходимо как можно скорее уехать, - объяснял между тем адвокат. То есть, приехать, вступить во владение. Вам понравится. Море, солнце, воздух. Какой там воздух! Это как раз то, что вам нужно сейчас. И доктора - хорошие, дорогие доктора.