Александр Сапаров - Личный лекарь Грозного. Прыжок в прошлое

Аренд, только обрадовавшийся моему приходу, не смог скрыть недовольную гримасу, узнав, что ему надо быть толмачом.

— Вот разбаловал, — мельнула самокритичная мысль в моей голове, — так, глядишь, скоро на голову сядут, и будут погонять.

И вот уже час мы обсуждаем перспективы будущего университета, Браге, узнав, что это не мое пустое желание, а царская воля, сразу исполнился энтузиазма, что ни говори, а стать ректором вновь созданного учебного заведения, пусть и в далекой Московии, была интригующей задачей. Мы с ним обсуждали эти проблемы, незаметно повышая голос, и вскоре почти кричали друг другу, Бледный испуганный Арендт только успевал переводить наши слова. Но закончился разговор неожиданно. Браге, успокоившись, спросил:

— Сергий Аникитович, так, когда ты сможешь выполнить свое обещание, мне нужен настоящий нос.

От неожиданной смены темы, я не успел отойти, и несколько секунд, старался понять, о чем меня спросили.

— Так нет никаких проблем, можно начинать в любой день, хоть завтра, — ответил я, когда до меня дошла суть вопроса, и пустился в объяснения. Но, когда астроном понял, что сразу никакого носа у него не будет, а придется делать этот нос из куска собственной кожи, и все это будет продолжаться не менее трех, четырех месяцев, то резко помрачнел. И в таком же мрачном настроении ушел, но, тем не менее, захватил с собой мой рисунок, на котором я быстро набросал очертания его лица с новым носом. Я же оставив Арендта готовить его снадобья, отправился читать лекцию своим ученикам.

Иоанн Васильевич сидел в палате, и рядом с ним была его жена Анна Колтовская, которая и не подозревала, что в другой жизни, она уже была давно пострижена в монахини. К сожалению, за семь прошедших лет, она так и не смогла родить ребенка царю. Но того, до сих пор радующегося при виде своей жены это, по всей видимости, не волновало.

Сегодня он встречал у себя митрополита московского и всея Руси Антония, и они говорили о человеке, который даже не подозревал, что его личность может обсуждаться на таком уровне. Получилось это совершенно спонтанно. Митрополит явился к царю с целью просмотреть церковные книги, которые планировалось печатать в типографии боярина Щепотнева. И разговор с них, постепенно перешел на личность лекаря.

Анна, сидя рядом со своим царственным мужем, молча, с почтением слушала беседу мужа с седым старцем.

— Великий государь, много думал я над удивительным этим делом, и решил, что не так просто боярин этот нам даден был. С детства претерпел он невзгоды сильные, не каждый бы их смог вынести. Из грязи ему пришлось подниматься и без провидения господня здесь не обошлось. И знания ему были даны не от лукавого. Вот смотрю я на тебя, и душа возрадуется, ныне любой может видеть, что царь всея Руси в полном здравии обретается. А, как меня сей отрок от смерти неминучей спас. А ведь я уже душу господу вручил.

Знаю я, без святой молитвы он ни одного дела не начинает, и все ему удается, ну почти все, оговорился митрополит, вспомнив несколько больных все же отдавших богу душу, несмотря на лечение.

Царь ядовито улыбнулся.

— А не ты ли Антоний, уговаривал меня два года назад ему пятки подпалить и кости молотом переломать, а потом на костер отправить.

Но митрополит не стушевался:

— Но Господь же не допустил этого, понял я свою ошибку, открылись глаза у меня. И теперь, в точности уверен, к истинной твоей славе, сей боярин тебе дан, — сообщил он царю, — вот подумай государь, ведь если бы не его старания, то гнездо змеиное Захарьиных до сих пор свой яд выпускало.

Иоанн Васильевич резко помрачнел, а разошедшийся митрополит прикусил язык. Он хорошо помнил, как всего несколько лет назад в опричные времена ему во двор подбрасывались собачьи головы, и царь отказывался с ним встречаться.

— Да вот не все гнездо выжечь удалось, — наконец, справившись с гневом, проговорил государь, — ниточки то далеко ведут, в Полонию да Литву. Ну, ничего с помощью Господней справимся мы с этой напастью.

Давай лучше поговорим Антоний вот о чем. Ратует боярин Щепотнев об учреждении университета в Москве, дабы не просто у нас школяры по епархиям да монастырям обучались кто во что горазд, а чтобы знания крепкие получали, и со схизмой могли не только огнем, но и словом сражаться. Готов ли ты митрополит для заведения такого монахов ученых найти?

Антоний, не ожидавший такого вопроса, задумался.

— И здесь Щепотнев успел, — с усмешкой подумал он.