Ник Нэл: Чистая кровь (СИ)

Мэсс немедленно поднял руки и забормотал испуганно:

— Не убивайте, пожалуйста, мы всё отдадим: деньги, драгоценности, кредитные карточки.

Ничего из вышеперечисленного у него в карманах не водилось, кроме того Стирворт помнил, что бывает, когда этот парень поднимает руки. Форма и броня, конечно, спасают и неплохо, но есть на ней и уязвимые места. Тут главное хорошо стрелять и метать ножи.

— Выкладывайте всё на бетон! — скомандовал тот из агрессоров, что стоял слева. Стирворт наметил его для себя.

— Ага, сейчас! — ответил Мэсс.

Короткое движение Антей краем глаза уловил и выстрелил практически одновременно с ним. Несмотря на усталость оба попали, но зазоры в броне делают не там, где спрятаны жизненно важные органы, а пробить защиту пистолетной пулей или ножом — нечего и надеяться. Оба, Стирворт и Мэсс, сразу бросились в рукопашную. Противники стрелять не захотели или не успели, и на бетонной полосе трёхуровневой дороги завязалась вульгарная драка.

Стирворт наносил удары с яростью, пробужденной не только отчаянием, но и верой в правое дело. Броня спасала дезертиров, но и сковывала их движения, оба явно недолго побывали в солдатах. Мэсс бил ногами. Сражались молча, с той ожесточённостью, которая возникает, когда в дело замешан личный интерес. Несколько ударов Стирворта пришлись удачно, и противник его начал слабеть. Автоматом тот по-прежнему не пользовался, даже приклад употреблял неумело. Краем глаза Антей видел, что Мэсс справляется неплохо. Дезертиры по убеждению теснили эгоистичных коллег, и в этот момент мимо пролетел очередной вагон.

Двум любителям лёгкой наживы не хватило опыта. Тяжёлая форма и броня удержали бы их как якорь, но стояли они слишком близко. Противника Стирворта рвануло вперёд, закрутило и ударило о бетонную опору верхнего яруса. Падая на спину, дальше от смертельного вихря, Антей чувствовал, что злой ветер тянет его за собой. Вот когда он порадовался, что большой и много весит, худого и тонкого увлекло бы как тростинку. Сразу проснулось беспокойство за Мэсса. Время мутно замедлилось, и только поэтому Стирворт увидел, как парень толкает противника к смертоносному боку вагона.

Грохот свернулся и полетел дальше, приятели рискнули встать. О незадачливых грабителях можно было уже не беспокоиться. Стирворт машинально оттащил трупы и сбросил на землю — не из уважения к мёртвым, а ради безопасности движения. Мэсс поднял один из автоматов, и Антей услышал короткий смешок.

— У них не было патронов, — сказал лакитиец. — Вот нахалы!

— Идём, — ответил Стирворт. — Времени мало, скоро рассвет: гроза налетит, поезда тоже.

Колено после драки разболелось, но цель уже была близка. Других претендентов на их символический кошелёк и вполне материальную жизнь не нашлось, только у самого порта встретился патруль. Эти солдаты не прятались, стояли открыто. Стирворт выложил историю о заблудившихся в войне туристах. С его точки зрения она не заслуживала доверия, но тщательно подчёркнутый земной акцент заметно снизил градус подозрительности. С гражданами далёкой могущественной планеты здесь связываться остерегались.

Очутившись рядом с помпезным зданием гостиницы, Стирворт едва поверил, что это свершилось. Несколько дней проведённых в круговерти войны, прошли как отдельная жизнь. Он с удивлением смотрел на нормальных людей. Глаза и лица у них были нездешние.

Едва вошли в здание, как гроза, давно уже обещавшая очередное представление, на время отменила войну. Пользуясь передышкой, Антей и Мэсс прикупили одежды и заняли номер подешевле, чтобы привести себя в порядок. Какая не будь у тебя кровь, но если одет как босяк, вряд ли её станут проверять на элитарность. В душ сходили по очереди, потом помогли друг другу сделать перевязки. Дождь ещё шумел за окном, давая возможность немного отдохнуть.

Стирворт волновался, ему казалось, что задуманное ими предприятие обречено на грустное поражение. Сидя в кресле, чистый и хорошо одетый, он как никогда ощущал всю грязную бессмысленность войны.

Он открыл глаза и мгновение-другое созерцал потолок комнаты, и выкрашенные в светло-зелёный цвет стены. Блаженное ощущение покоя насквозь пропитало организм. Стирворт уютнее устроился в мягком кресле, но тут же подскочил и сел прямо.

Мергрис сладко спал на кровати, разметав по тёмному покрывалу белые волосы. Стирворт выругался громко и от души. За окном настойчиво сиял белый день, светило, как минимум, полуденное солнце. Мэсса брань разбудила, и он вяло приподнялся, потащив следом тяжёлую гриву. Сонные глаза уставились на приятеля-землянина.