Мария Симонова - Вирус хаоса

Бросив сумки у порога, он, даже не разуваясь (все равно полы мыть, судя по обстановке — собственноручно), прошел в гостиную: ему необходимо было еще раз взглянуть на жену. Возможно, это был с ее стороны всего лишь розыгрыш — ее маленькая месть за его безхозяйственность, а сейчас она уже привела себя в порядок — подкрасилась там, причесалась по-человечески — и ждет не дождется его явления, чтобы всласть над ним поиздеваться. Это сняло бы с его совести такой груз, а с нервов такое напряжение, что он даже готов был к ней присоединиться, покаяться и даже пошутить над собой.

Она стояла у окна, но на звук его шагов обернулась и быстрым движением сняла с носа очки. Неподалеку на диване лежал открытый фотоальбом — не иначе как в его отсутствие она сравнивала себя былую с теперешней. Да кой черт былую! Еще вчера вечером, он готов был в этом поклясться, она была нормальной!

Пытаясь побороть невесть откуда взявшуюся неловкость, Ген слабым жестом указал на очки:

— Мэри, зачем тебе это?..

Она как будто смешалась, потом ответила с запинкой:

— Ну, просто… Просто я стала плохо видеть. А вы… Мы… Мы что, собирались ужинать?..

— Ну, как бы… Да.

В нем с каждым мгновением росло ощущение, что перед ним совершенно чужая женщина. Ну, может быть, смутно знакомая — вроде как позабытая одноклассница, когда-то влюбленная то ли в тебя, то ли в соседа по парте Толика.

Беда…

Непонятно было, как ей это удается — играя, конечно же, играя, создавать настолько реальную атмосферу взаимной неузнаваемости, что возникало острое желание спросить: «А как вы, мадемуазель, извините, сюда проникли? К тому же в полуодетом виде? У меня, между прочим, сейчас жена придет…»

— Что, Света должна приехать?.. — спросил он, давя в себе неуместные сомнения в подлинности супруги.

— Может быть… — она не поднимала глаз. — В общем, я ее позвала. Но ее до сих пор нет, и я не уверена…

«А не могла она чего-нибудь нанюхаться? Или накуриться?..» — думал Ген, впадая во все большее беспокойство. Пора было разбираться в происходящем. Для начала следовало положить конец этому спектаклю.

— Слушай, Мэри, — решительно начал он, потом вспомнил про ее недавний обморок и неожиданно для себя сказал совсем не то, что собирался: — Я сейчас ставлю в духовку курицу и по мере сил навожу порядок, а за тобой салат, — выдал он распоряжение, что вообще-то полагалось делать ей, тем паче в свете предстоящего визита ее подруги. — Сумки в коридоре, — добавил он слабым голосом вслед этой новой странной Мэри, уже безропотно направляющейся на кухню, не забыв, между прочим, прихватить с собой очки.

Кстати, и курицу она ему ни за что бы не доверила, и львиную часть уборки взяла бы на себя, зная его небрежность в данном вопросе. «Возможно, — думал он, — единственной ее целью было оторвать меня от компьютера и повернуть лицом к себе, а заодно и к дому?..» Что ж, тогда ее план сработал блестяще: оказалось, нет для этого лучшего способа, чем превращение жены в чучундру. Даже предвидя такой оборот, Ген, засучив рукава, принялся за дело: нет лучшего способа заглушить внутреннюю тревогу, чем заняться чем-то, не каждый день тебе свойственным.

Квартира уже имела чуть более приглядный вид, а сам он как раз проверял готовность курицы, когда раздался звонок в дверь и Мэри, шуршавшая где-то в прихожей, открыла. Почему-то Гена не удивило отсутствие приветственных возгласов и прочего радостного шума, неизменно сопровождавшего прибытие Светки. Он вышел в прихожую и убедился — действительно, приехала. Действительно, Светка. О своей жене, прибывшей немногим ранее, даже сейчас, глядя на нее, он, как ни странно, не мог бы сказать с той же стопроцентной уверенностью — она приехала. Похоже, что и Светка была с ним в этом вопросе солидарна.

Молодые женщины с удивлением рассматривали друг друга. В довершение жена, словно не веря собственным глазам, опять нацепила очки с таким видом, будто вместо ожидаемой подруги к ней заявился управдом в компании участкового. Хотя, в отличие от нее, Светка ничуть не изменилась с последнего своего визита — худая до сухощавости девушка, любимый стиль одежды «унисекс», на затылке ее обычный конский хвост. Черты лица у Светки были чуть грубоваты, что она, несмотря на деликатные советы Мэри и шутливые рекомендации Гена, никогда не пыталась смягчить косметикой.

— Заморенная. Неухоженная. И к тому же близорукая, — наконец выдала Светка, учитывая все обстоятельства, довольно-таки невозмутимым тоном. — Этим ты и хотела меня удивить?