Николай Бондаренко - Космический вальс

- Как вас найти?- спросил я.

Оказывается, школьники разместились в Рыбачьем поселке. Прибыло сюда около ста человек - помочь садоводческому совхозу убрать урожай. Сады опустеют - и ребята вернутся домой.

Мы стали прощаться, и девочка с золотистыми косичками и обильными конопушками на щеках вручила мне и Юлии по огромному красному яблоку. А другая девочка, со вздернутым носом и лукавыми зелеными глазами, спросила у Юлии:

- А вы настоящая? Не из волшебной сказки?

Юлия не нашлась, что сказать, беспомощно развела руками. Ответил я:

- Конечно, из волшебной! Разве наша жизнь - не сказка!

Ребята долго махали нам вслед, а некоторые забрались на стремянки и кричали:

- Приходите еще-о-о!

Скоро сад кончился, и мы вышли прямо в Рыбачий поселок. За двумя рядами белых одноэтажных домов, окруженных обильной зеленью, голубела водная гладь. Тихий поселок, на просторной улице которого не оказалось ни души, миновали быстро и очутились у самой кромки воды. Она лениво плескалась, нехотя шлепалась на песок и, вспенившись, откатывалась назад. Резко обдало свежестью - я даже поежился.

- Вот памятник!- увидела Юлия неподалеку мраморную глыбу, гладко отшлифованную с одной стороны. У подножия зеленели венки и пламенели живые розы.

Мы молча постояли у памятника. Потом направились вдоль берега, так же молча, не спеша... Присели на корягу, и я рассказал, как мы с Германом однажды, после длительного полета, ездили на рыбалку. Ночь была прозрачная, звездная, с пронзительными лягушечьими трелями. Разожгли костер. Потрескивали сучья, в котелке бурлила вода, предназначенная для ухи. Но уху так и не сварили. Я поддался настроению Германа - он заявил, что чувствует такую любовь к Земле и ее живым обитателям, что даже рыбу ловить - считает преступлением. "Для чего же мы сюда приехали?"- удивился я. "Соловьев слушать. И зеленых, и настоящих,- улыбнулся он.-А рыбы пусть поживут, понаслаждаются просторной водой, голубым привольем". Так мы и лежали около костра, смотрели на полыхающее звездами небо, слушали лягушек и костер его таинственную азбуку морзе...

- У него была девушка?- спросила Юлия.

- Нет. Он настолько увлекся небом, что иного для Германа не существовало.

Мы еще немного посидели, повспоминали, и я предложил заглянуть в наш археологический домик. Это недалеко. Отдохнем и отправимся в обратный путь. Юлия согласилась, и мы взяли курс левее поселка, к месту раскопок...

Признаться, я уже изрядно устал, и удивлялся неутомимости Юлии. Длительное путешествие нисколько на ней не отразилось, она шла бодро в такт ритмической музыке, которая лилась из крохотного радиоприемника. У домика археологов Юлия выключила музыку и с высоты холма огляделась. Здесь и там торчали почерневшие зубья былых строений, внизу желтела площадка со следами земляных работ.

Юлия сбежала на площадку и, присев на корточки, стала что-то рассматривать.

-- Максим Николаевич!- позвала она.- Быстрее сюда!

Я скользнул вниз. Увидел довольно глубокую воронку - в нее быстро стекал песок.

- Интересно,- пробормотал я.- Что бы это значило?..

- Вот видите,-сказала Юлия.-Я не зря прилетела.-Может быть, вы что-то откроете.

- Может быть,- согласился я.- Все может быть... А сейчас давайте отдыхать. Марш наверх! Идите в комнату, а я устроюсь вон под тем деревом. Люблю свежий воздух. Только поем чего-нибудь. Страшно проголодался.

- Смешной мой, хороший человек,- должно быть, с нежностью сказала Юлия. Но странно - нежности я не почувствовал. Душевные слова звучали пусто - была лишь оболочка, без теплоты, без сердечного наполнения...- Вы думаете, я неблагодарная?-с холодной отрешенностью продолжала Юлия.- Не думайте так. Я за все вам признательна.

Девушка приблизилась ко мне, поцеловала в щеку. Так же холодно, с явным безразличием...

А может быть, мне показалось? Скорее всего так... Да и с какой стати девушке выказывать другое отношение к женатому мужчине...

Все же в поведении Юлии много было загадочного...

Стараясь не глядеть на Юлию, я поднялся вслед за ней в домик. Достал из запасника хлеб, консервы и вернулся под тенистое дерево. Пока утолял голод-размышлял. Вспомнил Светлану-мою славную Светлану... И не заметил, как уснул.

Проснулся и отругал себя: слишком долго спал. Взошло новое солнце, а то, что украсило восходом наш прилет, уже закатилось.

Первая мысль - взглянуть на воронку, образовавшуюся на площадке, и я поспешил встать. Отверстие расширилось, заметно углубилось, но песок уже не стекал. Нужна лопата. Пойду возьму и, с разрешения Юлии, немного поработаю.