Юрий Моралевич - Новые крылья (Сборник)

— Вода в каналах будет почти на метр выше, чем уровень почвы вокруг, — пояснил Вершинин. — И мертвая теперь земля даст вскоре колхозникам с каждого гектара по семьдесят центнеров риса.

Автомобиль приближался к стройке. Над рекой все выше вставали стальные мачты, вокруг которых в ослепительных вспышках электросварки резко обозначались легкие фермы ветроколес. Стометровые стройные мачты в стальном кружевном одеянии тянулись вдоль берега. Между ними под круто изогнувшимися пролетами натянутого троса возвышались на временных рельсовых путях передвижные монтажные башни.

— Эти башни, — показал рукой Вершинин, — предложила установить одна монтажница, удивительно боевая и одаренная девушка. Зовут ее Таней.

— Вы нам ее покажете? — с интересом спросил Гвоздаков.

— Обязательно! Таня Головко — бригадир первой установки. Туда мы и едем.

Обходя одну из четырех мощных бетонных колонн, на которые опиралась стальная мачта ветродвигателя, Вершинин сказал:

— По этой лестнице мы поднимемся на площадку основания. А оттуда до самой вершины мачты — лифтом.

На широкой бетонной площадке, огражденной фигурными, литого чугуна перилами, он поздоровался с молодыми монтажниками и подвел своих спутников к узкой дверце в мачте. Диаметр мачты у основания достигал трех метров.

— Внушительная конструкция! — невольно отдал должное Гвоздаков.

Узкая, тесноватая для троих кабина лифта имела овальное сечение. Рябчинский с любопытством пощупал ее легкий металлический каркас и бока, затянутые стальной сеткой.

Вершинин нажал одну из кнопок. Кабина, быстро набирая скорость, промчалась сквозь круглую комнату с окнами, похожими на корабельные иллюминаторы. Гвоздаков схватил Вершинина за руку: у него едва не подкосились ноги. Казалось, кабина сейчас вылетит по инерции из полости мачты, словно снаряд из гигантского зенитного орудия. Но вот лифт замедлил стремительный подъем, и тело вдруг, будто в полете, стало почти невесомым. Остановились в круглой комнате, похожей на ту, что уже промелькнула мгновением раньше.

— Мы в верхнем генераторном зале, — сказал Вершинин, пропуская впереди себя гостей.

Невысокая комната, похожая на внутренность сильно сплюснутого шара, была совершенно пуста.

— А где же… генератор? — с трудом выговорил Гвоздаков и потрогал гладкую, сильно вогнутую стену.

— Он у нас под ногами, — ответил инженер и поднял дюралевую крышку одного из люков в полу.

Из-под широкого кольца виднелись крупные ролики, покрытые густой, янтарного цвета смазкой. На кольце лежало второе, немного меньшего диаметра, набранное из клиновидных пластин красной меди.

— Радиально-упорный роликоподшипник, — пояснил Вершинин. — Диаметр — больше двух метров. Вместе с подшипником смонтирован и генератор постоянного тока. Вот это — коллектор генератора. Якорь и коллектор неподвижны, а электромагниты вращаются с ветроколесом.

— Тоже ваше изобретение? — спросил Рябчинский.

— Нет, что вы!.. Если разобраться, то во всех этих великанах только и есть моего — принцип горизонтального крыльчатого ветроколеса. А в целом — заслуга коллектива. Здесь десятки изобретений и усовершенствований. Даже академик Викторов не остался в стороне: подвеска ветроколес на тросах в пролетах между мачтами — его предложение. Наша Таня Головко, и та уже во время монтажа подала мысль, из-за которой нам пришлось сдать в переплавку почти полторы тысячи тонн металлоконструкций.

— И большие это убытки причинило строительству? — спросил Рябчинский.

— Какие же убытки? — удивился Вершинин. — Наоборот! Сложные фермы, создающие большое сопротивление вращению в воздухе, удалось заменить тросами, натянутыми, как спицы в велосипедном колесе. Таня так и сделала: на технический совет строительства пришла с велосипедным колесом.

— Очень интересно, — улыбнулся Рябчинский. — Но сколько же стоили выброшенные металлоконструкции?

— Около двух миллионов рублей! Просто замечательно получилось! Ведь в дальнейшем будет гораздо дешевле…

— Георгий Петрович! — прервал Рябчинский. — Меня несколько удивляет ваш бодрый тон. Неужели вас радует ущерб в два миллиона, нанесенный Советскому государству? Странно…

— Да какой же ущерб? — уже с досадой воскликнул Вершинин. — Ведь если машина совершенствуется в процессе постройки или эксплуатации, то ее части, замененные лучшими, выбрасывают, хотя они и стоят денег. Вон в портах недавно заменили на мощных кранах тысячи грузовых стрел. Так что же, и там нужно убытки подсчитывать? А с самолетами? Очень часто в процессе постройки…