Юрий Моралевич - Новые крылья (Сборник)

— Неизученный? — переспросил академик. — Не согласен с вами, товарищ! Наши ученые немало сделали нового в науке о коралловых полипах. Во Владивостоке профессор Сенкевич, на юге кандидат наук Барвинок буквально чудеса творят. Мы уже вызвали их сюда для работы. А быстрый рост кораллов пусть вас не удивляет. У нас тоже уже удалось вывести такой вид. Морские кораллы растут медленно, но сравните рост финиковой пальмы и бамбука. Пальма вырастает в год на десять сантиметров, а бамбук в сутки на двадцать сантиметров. Какова разница?

— В семьсот раз! — удивленно ответил инженер.

— Даже больше, — кивнул Лосев. — У дуба и эвкалипта тоже очень велика разница в быстроте роста. Примеров можно привести немало и из животного мира, особенно после открытия стимуляторов роста — витаминов и гормонов. Так не удивляйтесь, что новые виды коралла — пресноводные полипы — растут в сотни раз быстрее своих морских родственников. Была бы только пища!

— А чем же, позвольте спросить, они питаются? — почтительно обратился один из колхозников.

— Всем, что удается им захватить вместе с водой. Из воды же они берут и материал для постройки своих каменных скелетов. Вижу, что вам не очень верится: где, мол, в воде столько материала? Но для примера скажу, что небольшая кавказская река Рион выносит в море в год больше десяти миллионов тонн взвешенных в ней частиц, а Волга у Куйбышева в два с лишним раза больше несет. Громадно и количество растворенных в воде веществ. В кубометре речной воды их граммов сто пятьдесят. Но выносит Волга в Каспий каждую секунду десять тысяч кубометров воды. Это полторы тонны растворенных солей. А только за сутки — сто тридцать тысяч тонн кальция и магния.

— Да, еды им хватает, — со злостью произнес колхозник и отшвырнул пинком ноги ветку коралла.

По распоряжению приехавшего в тот же день заместителя министра морского и речного флота большой пловучий дом отдыха срочно оборудовали для пловучей лаборатории. В салонах и больших каютах разместили доставленное на самолетах оборудование. Группы гидробиологов и инженеров заняли на судне удобные каюты и приступили к работе. Академик Лосев с нетерпением ожидал, когда прибудет Барвинок со своей группой.

В большом носовом салоне установили просторные стеклянные водоемы и поместили в них взятые из реки образцы коралла быстрорастущего, установив круглосуточное наблюдение за его ростом. На ночное дежурство стал младший научный сотрудник Сергей Примаков.

Порядком устав за день, Сергей определял каждый час содержание в воде кальция и магния, строго соблюдая режим, предписанный для различных образцов Лосевым. Чем ближе к утру, тем сильней хотелось спать. Сергей все чаще поглядывал на слишком медленно двигавшиеся стрелки часов. Наконец, проделав предпоследний цикл исследований заметно выросших за ночь кораллов, Примаков присел на минутку в удобное плетеное кресло и через несколько секунд уже крепко спал, склонив голову на плечо.

Генри Эддер, ликуя, буквально ворвался в кабинет старшего брата, подавлявший своей мрачной монументальностью. Еще с порога Эддер-младший крикнул:

— Ты читал, Исаак? Читал? Это начало нашего триумфа!

Сэр Исаак повернул к вошедшему острое птичье лицо и иронически произнес:

— Я больше люблю, чтобы триумф был в конце. Уже есть слухи?

— Если бы только слухи! — торжествующе подхватил сэр Генри и потряс в воздухе свежим бюллетенем. — Тут уже факты! Читай сам!

Эддер-старший взял бюллетень и, все сильнее гнусавя от возрастающего волнения, стал громко читать:

— «Из Анкары сообщают. В Москве-реке и Оке появились колонии неизвестных полипов, которые разрастаются с невероятной быстротой. На ряде участков прекращено движение судов. Коралл разрастается с такой же быстротой, как известная под названием „водяной чумы“ элодея. Подробности будут сообщены в специальном бюллетене».

Сэр Исаак пожевал бледными губами и деловито спросил:

— Много тут наврано? У нас ведь умеют!

— Нет, Исаак. Мне сообщили, что на этот раз в бюллетене почти чистая правда… Звонил сенатор Айронхарт, пригласил нас на деловой завтрак. А у него, сам знаешь, кто запросто бывает!

— О'кей, Генри, ты делаешь успехи, чорт возьми!

Сергей проснулся от едва уловимого шороха и открыл глаза. Посреди зала в нестерпимо ярком солнечном луче стояла девушка, повязанная пестрым шелковым платочком, босоногая, с любопытной, чуть озорной улыбкой на румяном лице. Туфли она держала в руке.