Роберт ШЕКЛИ — Координаты чудес

— Вы этим не занимаетесь?

— Абсолютно! Моя работа не коммерческая. Я — созидающий специалист по Конраду.

— Поясните, пожалуйста.

— С удовольствием. Я пересоздаю работы Джозефа Конрада, автора, жившего в доатомном веке.

— А как вы пересоздаете эти работы, сэр?

— В настоящее время я занят пятым пересозданием «Лорда Джима» — как можно глубже вчитываюсь в оригинал, а затем переписываю книгу так, как сделал бы сам Конрад, живи он сегодня. Это занятие требует величайшего усердия и артистичности. Одна описка может испортить всю работу. Необходимо в совершенстве знать словарь Конрада, темы, характеры, настроения... Все это обязательно идет в дело, однако книга не имеет права быть рабским подражанием. В ней непременно должно присутствовать нечто новое, но сказанное так, как сказал бы Конрад.

— И каковы ваши успехи?

— Критика весьма благосклонна, и мой издатель всячески поддерживает меня.

— Когда вы закончите пятое пересоздание «Лорда Джима», чем вы планируете заняться?

— Сначала устрою себе длительный отпуск. Затем пересоздам одно из менее заметных произведений Конрада, «Малатского плантатора».

— Понимаю... Является ли пересоздание правилом для всех видов искусства?

— Это цель каждого истинного художника независимо от того, какую область он выбрал для своей деятельности. Искусство — жестокая возлюбленная.

(Гражданин Уиллис Уэрка, возраст 8 лет, занятие — учащийся. Жизнерадостный черноволосый загорелый мальчик.)

— Простите, мистер опросчик, моих родителей нет дома.

— Вот и хорошо, Уилли. Ты не против, если я задам тебе несколько вопросов?

— Конечно. А что это у вас выпирает под пиджаком, мистер?

— Спрашивать буду я, Уилли, если не возражаешь. Ты любишь школу?

— Так себе.

— Чему же ты учишься?

— Ну, чтение, язык, оценка статуса, потом курсы по искусству, музыке, архитектуре, литературе, балету и театру. Все как обычно.

— Понимаю. Это в открытых классах?

— Естественно.

— Ты ходишь в закрытый класс?

— Конечно. Каждый день.

— Ты не возражаешь, если мы поговорим о нем?

— Я не возражаю. А это оружие выпирает, да? Я знаю, что такое оружие. Пару дней назад большие мальчишки разглядывали во время обеда картинки, и я подсмотрел. Это пистолет?

— Нет, просто мой костюм плохо сидит. Слушай, ты не хотел бы рассказать мне, что вы делаете в закрытом классе?

— Почему бы нет?

— Ну и что же там происходит?

— А я не помню.

— Уилли...

— Честное слово, мистер опросчик. Мы все заходим в класс, а затем выходим через два часа. Но это все. Больше я ничего не могу вспомнить. Я говорил с другими ребятами. Они тоже забывают.

— Странно.

— Нет, сэр. Если бы нам надо было помнить, класс не был бы закрытым.

— Пожалуй. А не помнишь ли ты, как выглядит комната или кто ваш учитель в закрытом классе?

— Нет, сэр, я в самом деле ничего не помню.

— Спасибо, Уилли.

(Гражданин Кучлан Дент, возраст 37 лет, занятие — изобретатель. Преждевременно полысевший человек с ироничными глазами под тяжелыми веками.)

— Да, верно. Я специализируюсь на играх. В прошлом году я изобрел «Триангулируй, а не то...». Не видели? Она была очень популярна.

— Боюсь, что нет.

— Это, знаете ли, интеллектуальная игра. Имитирует потерю ориентации в космосе. Игрокам даются неполные данные для компьютеров и, при удачной игре, добавочная информация. В качестве штрафа — рискованные ситуации в космосе. Куча сияющих огней и прочая мишура. Отлично продается.

— Больше вы ничего не изобрели, гражданин Дент?

— В юные годы я придумал улучшенную сеялку-комбайн. Она превосходила по эффективности предыдущие модели в три раза. И, верите ли, я действительно думал, что имею шансы ее продать.

— Продали?

— Конечно, нет. Тогда я не знал, что в патентном бюро открыто только отделение игр.

— Вы огорчились?

— Сперва — да. Но потом я понял, что существующие модели достаточно хороши. В изобретении более эффективных или простых устройств нет нужды. Мы довольны своим сегодняшним днем. Кроме того, новые изобретения бесполезны. Уровень рождаемости и смертности на Земле стабилен, и всего хватает. Чтобы выпустить новый аппарат, надо переоборудовать целый завод. Это почти невозможно, так как все заводы автоматические и саморегулирующиеся. Вот почему наложен мораторий на все изобретения, кроме сферы игр.

— И что вы об этом думаете?

— А что тут думать? Так уж получилось.

— Вы не хотели бы изменить это порядок?