Роза Сергазиева: Парадокс Дорианны

Какими странными оказались четыре года, проведенные в другом измерении. Уютный деревянный дом, с лужайкой и извилистой речкой за забором. Серьезный бородатый профессор, вечно запирающийся в своем кабинете. Терпеливая к выходкам капризного подростка тетя Маргарита, которая на время заменила ей маму. И романтическая первая любовь – красавец Андрей, с которым они катались на катке. Летом! Глупая девчонка, она спорила с юношей по любому поводу. Но, не смотря ни на что, он остался преданным другом, придя в страшную минуту на помощь. Словно… герой ее детских снов Лоэнгрин – рыцарь святого Грааля. Теперь Шарлотта и Шарль – она уверена, иначе быть не может, иначе мир навсегда утратит веру в справедливость, – в полной безопасности. Да, им придется тяжело в другом времени. Но мама помнит о них, и ее любовь в любую минуту защитит их. Прощайте, мои родные!

Телега, сильно раскачиваясь из стороны в сторону, развернулась, чтобы втиснуться в узкий промежуток между домами: Антуанетте, дабы не упасть, пришлось, кое-как извернувшись, ухватиться за край скамьи. Вдали над толпой королева увидела страшное техническое достижение ХVIII века – гильотину. Блеснуло на ярком солнце остро заточенное, скошенное, тяжелое (160 кг!) лезвие. Она вспомнила фотографии, которые показывала ей тетя Маргарита: свидетельство поездки своей племянницы в Париж. И главную будущую достопримечательность – Эйфелеву башню. Как несправедливо время! И Александр Эйфель и Жозеф Гильотен оба – талантливые ученые. Один инженер, второй медик. Но почему-то первый создал радостный символ города, а другой машину убийств. А если бы Эйфель родился раньше Гильотена, сумел бы он построить свою башню? И, может быть, это как-то изменило людей и сегодняшней казни бы не случилось? Но… Что говорил Сергей Петрович: история не имеет сослагательного наклонения. Поэтому первым родился именно Гильотен. И по какому-то роковому стечению обстоятельств руку к окончательному варианту механической плахи приложил ее муж – Людовик ХVI. Если бы знал Людовик, что работу усовершенствованного им механизма проверят скоро и на его голове…

Телега остановилась. Королева встала со скамьи и ступила на брусчатку площади. Прямая спина, гордо поднятая голова. Синие глаза без боязни смотрят вперед. Наступают последние минуты. Она выполнила данное себе обещание: вспомнила и простилась со всеми близкими ей людьми. Остался только один человек. Ее муж, она называла его Огюстом, ее король. Пусть он окажется рядом с ней именно сейчас, когда осталось всего несколько шагов до последней черты. К сожалению, Антуанетта не сразу по достоинству оценила этого человека. Нет, она не могла сказать, что безумно любила его. Но он был так нежен и внимателен к ней. Они столько пережили вместе. И радости – рождение четверых детей. И горести – сначала смерть старшего сына Франца, ему исполнилось девять, потом младшей дочки Беатрис, ей не было и года. И невзгоды – их семью преследовали последние несколько лет, буквально издевались. Не оставляли ни на минуту одних, жизнь превратилась в кошмар. И он так достойно вел себя перед казнью, что и Антуанетта перестала бояться за себя. Спасибо, Людовик!

Королева поднялась по неструганым ступеням на эшафот. Часы начали отбивать двенадцать ударов. Да, французские палачи отличаются изысканной пунктуальностью. Чьи-то грубые руки схватили ее за плечи, прислонили спиной к вертикально установленной доске. Заскрипели блоки, и перекладина начала быстро опускаться прямо под лезвие гильотины. Сверкнула молнией безжалостная сталь. Брызнула кровь, заливая белое платье.

Палач поднял над толпой отрубленную женскую голову …

Чьи-то грубые руки схватили ее за плечи, прислонили спиной к вертикально установленной доске. Заскрипели блоки, и перекладина начала быстро опускаться прямо под лезвие гильотины.

И в этот момент другие руки с силой рванули ее вперед, и она почувствовала боль в лодыжке, упав на деревянный пол.

Странно, разве «там» есть ощущение боли? А она была уверена, что наконец-то навсегда избавится от боли.

Перед глазами, словно за рамкой зеркала, она увидела… эшафот. Сверкнула безжалостная сталь, на платье (ее белое платье!) брызнула кровь, палач поднял над ревущей толпой отрубленную женскую голову .

Картинка исчезла.

# # #

КОМАНДА 1. Включение системы.

КОМАНДА 2. Определение цели.

16 октября 1793 г. Париж. Центральный квадрат. 11.59