Владимир Богданов - Позвоночник – бог здоровья

«Природное расположение» с детства заявило о себе в Володе тягой к спорту, к физическому самосовершенствованию. Со школьных лет спортплощадки, бассейны и стадионы стали его вторым домом. Там можно было совершенствовать свою силу, ловкость, подвижность. Оттуда и мечта поступить в Институт физкультуры, в учебных программах которого здоровье и красота человеческого тела изучаются в самых разных плоскостях и направлениях.

Хотел ли он «приобрести себе действительное познание»? Одного успешно оконченного вуза ему показалось недостаточно, и он, уже осознанно вставший на стезю целительства, отправляется на студенческую скамью Московского медицинского института. А затем – всевозможные курсы, факультативы…

Было ли у него влечение к медицине в своем юную пору? Владимир Алексеевич вспоминает, как перед ответственными соревнованиями мастера и заслуженные мастера спорта еще в Институте физкультуры просили сделать им массаж, не желая знать ничьих других рук, кроме богдановских. То и дело просили его «поправить спину» и врачи Люберецкой городской больницы, где он, будучи студентом, подрабатывал медбратом на хлеб насущный. За живой интерес к медицине подработчика пускали даже на очень сложные хирургические операции.

Признание к нему подступило уже тогда, в 18—20 лет. «У тебя, Богданов, необыкновенные руки. Цени их. Подумай о том, как лучше воспользоваться ими», – посоветовал ему однажды пожилой врач.

Дальше, по Гиппократу, идет «любовь к труду». Мать после смерти мужа осталась с двумя малолетними детьми. Убивалась на трех работах. Все домашние заботы легли на плечи старшего – Володи. Всегда он был первым на пришкольном участке и на маленькой животноводческой ферме, что держали при школе. Спорт – а им мальчишка, как мы уже сказали, увлекался до самозабвения – тоже был работой, и довольно нелегкой. Время? Оно всегда находилось. Всю жизнь Богданов и летом встает до восхода солнца. У него нет ни суббот, ни воскресений – он всегда в работе.

Дед

И, наверное, последнее гиппократовское условие – «наставление с детства». Дед, Алексей Дубов, своей молчаливой добротой вошел в Володину душу в самую, пожалуй, горестную для мальчишки пору. После пятого класса мать выхлопотала ему путевку в южный пионерский лагерь, но беззаботного отдыха на берегу теплого моря не получилось. Свалил на больничную койку врожденный порок сердца. Прощай, море, прощай, веселые забавы! Обшарпанная палата, ползающие тараканы, тоска. Это он помнит и сегодня.

Беды, как известно, в одиночку не ходят. Уже дома, в Подмосковье, к зашалившему сердцу добавился сколиоз второй степени. Вот тебе и занятия спортом! Беду распознали не врачи, а дед Алексей – фельдшер по образованию и прекрасный костоправ-хиропрактик по призванию. Прослышав о болезни внучка, он приехал к нему, дотошно осмотрел да и остался погостить на неделю. Со знанием дела занялся он выправкой покосившегося позвоночника, сопровождая сеансы разговорами «за жизнь».

Дед – личность яркая, неординарная. За опытом костоправства объехал чуть ли не весь Советский Союз. За нетрадиционные приемы лечения загремел даже в тюрьму – в ту пору не разрешалось «баловаться». Но не озлобился, не осерчал на весь свет и настойчиво продолжал свое дело. Высокий, стройный, с осанкой рыцаря, он всего три года не дожил до 100 лет, нелепо погиб под колесами автомобиля.

Несколько дней проколдовал Алексей над сколиозным позвоночником внука. Пальцы его могучих рук, вспоминает Владимир, то нежно бегали по позвонкам, то вдруг замирали на одном месте, что-то прощупывая, делая вмятины. Дед будто беззвучно играл на пианино. Творя свои, не понятные мальчишке сеансы, он говорил, наставлял его, да так, словно забивал вешки в память. Понятные, короткие, ясные.

Не пугал, не сулил страшного. Доходчиво объяснял, что с таким позвоночником Володе трудно будет одолевать сверстников в беге, в плавании, на футбольном поле. Теперь ему придется вести себя, делать все только так, как скажет и научит он, его дед. Говорил, как взрослый со взрослым.

За несколько дней он поменял бесхитростную мебель, которой пользовался школьник – вешалку, кровать, стол, стул, приспособив все «к удобству мальчика». Работал и продолжал учить, как надо стоять, сидеть, ходить, ложиться, вставать с постели, садиться за стол, склоняться над партой.

Это была азбука здоровья. Это был урок высокой доброты большого и сильного человека. Владимир Алексеевич всю жизнь боготворит деда. Кто знает, не будь на свете Дубова-деда, состоялся ли бы вообще нынешний Богданов как талантливый целитель. Вот оно – гиппократовское «наставление с детства».