Валентина Самоделкина - Живые истории

В результате пришли к отличному самочувствию. Снизился вес с 80 до 62 кг.

Дочери Елены поочередно подменяли друг друга в уходе за матерью. 29 апреля средняя сестра увезла мать в г. Кизел на лето, и чтобы немного высвободить Светлану, у которой был маленький ребенок. Нужно было дать ей передохнуть, прийти в себя.

И получилось так, что там, в Кизеле, ничего не соблюдали, опять все пустили на самотек. Чисто по-человечески понятно, что не все могут справиться с выполнением тщательного ухода за своими больными родными.

В результате в течение 2-х месяцев пошло ухудшение. В конце июня Елена уже потеряла сон, домашние самостоятельно «пичкали» ее малыми транквилизаторами, реланиум, позже феназепам и др.

Но становилось все хуже. Елена становилась неадекватной, стала падать с кровати, уже «толком не ходила».

Жизненные, семейные обстоятельства складывались таким образом, что вывезти Елену из Кизела в Пермь удалось только 15 августа 2013 года. Привезли ее уже «никакую». К этому времени она уже сама не могла вставать. Теперь не спали уже всей семьей. Всякие реланиумы, феназепамы не только не помогали, а, как выразилась дочь, «уханькали вконец».

Светлана и сама уже от усталости ходила, как пьяная… Но поднапряглась и начала снова все делать четко по ранее выполняемым рекомендациям… Уже даже был некоторый опыт самостоятельного ухода за больной матерью.

Но все же.., знала, что все будет хорошо, а дополнительно съездила с нею к психиатру.

Назначили хлорпродексен, который Елена принимала на протяжении года. Потом дочь на свой страх и риск сама взяла да и отменила прием таблеток — ухудшений состояния здоровья не последовало.

Сейчас Елену одну без присмотра не оставляют. А 4 года назад оставляли в доме одну, уходя на работу. Средняя сестра на лето, на 1—2 месяца забирает мать к себе.

Результаты.

Все это лето 2016 года Елена провела в Кизеле у другой дочери. К моменту нашей с нею встречи, всего несколько дней как перевезли в Пермь, к другой дочери, Светлане, поэтому мать пока находится в состоянии адаптации, привыкает к новому месту.

Но в целом сейчас состояние Елены вполне удовлетворительное.

На момент моей встречи с Еленой ей 77 лет. Она контактна и адекватна. Отвечает на вопросы. Понимает, где находится.

С улыбкой, даже радостно, утверждающе ответила на вопрос дочери о том, кто она: «Светлана! Дочь моя родная!»

Цвет лица розовый (после сна). Глаза ясные. Взгляд осмысленный.

Чувствуется, что дочь Светлана очень любит свою мать. Очень тщательно и буквально по минутам выполняет все предписания.

Показала как она готовит кушать, чем кормит свою маму. Овсяные настои. Свекольный, почечный, луковый чаи. В морозилке всегда есть ягоды.

Для Елены выделена отдельная большая комната. Чистый воздух. Сделано все необходимое — и освещение, и биотуалет, чтобы она ночью смогла сама справиться. А днем Елена ходит самостоятельно в туалет.

Сейчас Елену одну ни на улице, ни дома не оставляют. Но она может выходить сама во двор погулять, пообщаться с соседками.

Всегда в поле зрения родных, через окно по рации спрашивают не пора ли домой.

Дочь Светлана в хорошем настроении, очень радуется, что худшие прогнозы врачей не оправдались, и мама до сих пор жива и адекватна.

Татьяна М. С.,1952 года рождения.

Описание ситуации.

В середине декабря 2015 года у Татьяны внезапно начались беспорядочные подергивания сердца. Такое бывало и раньше, но она справлялась сама — просто ложилась и отдыхала, дышала. Постепенно ритм сердца восстанавливался.

В этот раз самой справиться не удавалось. Внутри словно революция началась или какое-то стихийное бедствие. Сердце не слушалось, возникла неуправляемая ситуация. Так продолжалось в течение почти десяти часов.

Потом к сердечным перебоям присоединилось головокружение, даже не кружение, а как судорожная волна от сердца захлестывала еще и голову.

Был момент, как цунами, хлестануло с шумом, как каскад в левую половину головы, и такая вспышка света возникла, что вмиг открыла глаза (это было глубокой ночью). И с открытыми глазами ослепительный свет продолжался, наверно, несколько мгновений, но подумалось, что «всё — кранты». Такой свет бывает при наркозе, когда выключается сознание и переходишь в небытие.

После этого появились страхи и очень сильные. Во-первых, потому что такая сильная разбалансировка, когда отказывают и сердце, и голова, возникла очень неожиданно, в одночасье, можно сказать.