Марк Каганцов - Байки о «Скорой»

Когда мы решили создать на «скорой» бригаду интенсивной терапии, я пришел к Нинбургу с просьбой отдать нам «Лаердал». «У вас он — просто красивая игрушка для обучения, а у нас — будет спасать людей!». И Исаак Константинович согласился. Думаю, что не так просто было ему с ним расстаться, добиться разрешения на разукомлектацию дорогостоящего импортного оборудования, однако, «Лаердал» был официально бесплатно передан на «скорую». Наши водители — умельцы быстренько сделали к нему портативный преобразователь, с помощью которого он может работать не только от сети, но и от электропитания автомобиля, то есть мы можем им пользоваться на только на адресе, но и в машине. К «Лаердалу» прилагалась инструкция на многих языках: датском, шведском, норвежском, финском, английском, немецком, французском, испанском, итальянском, но на русском инструкции не было. Наш полиглот Магомет Омарович Исаев тут же с листа перевел нам инструкцию.

Обращаемся мы с «Лаердалом» чрезвычайно бережно, в шутку уважительно называя его по имени-отчеству — Лаердал Нинбургович, а он, чувствуя хорошее к себе отношение, много раз помогал нам выходить победителями из очень трудных ситуаций.

Когда, спустя несколько лет, была создана еще одна специализированная бригада — кардиологическая, «Лаердал» стал предметом зависти врачей, работающих на этой бригаде — достать второй «Лаердал» было негде. Однажды Андрей Емельянов, работавший на КБ, оказался на отеке легких с обильным пенообразованием. Он вызвал на помощь БИТ, с мыслью, что ему привезут «Лаердал», который очень полезен в таком случае. БИТ была занята и диспетчер прислала ему в помощь линейную бригаду во главе с врачом Снисаренко Инной Сергеевной (СИС). Вернувшись с вызова, окончившегося все же благополучно, Андрей ворчал: «Прислали мне СИСю — пенистую мокроту отсасывать! Разве она может, как Лаердал Нинбургович?!».

Прошло почти 30 лет, как «Лаердал» появился на воркутинской «скорой». Давно нет в живых Нинбурга, Исаева, Емельянова. Давно уехали из Воркуты Варшавский и Снисаренко. А клеенный-переклеенный старичок Лаердал Нинбургович все еще успешно трудится на «скорой», помогая спасать человеческие жизни и напоминая нам о замечательном человеке — Исааке Константиновиче Нинбурге.

Устроилась к нам на «скорую» медстатистиком женщина средних лет. Была она, как бы выразиться поделикатнее, резко избыточного питания, а говоря попросту — поперек себя толще.

Было у нее фельдшерское образование и непомерное самомнение. Корчила из себя всезнайку. Имея доступ к картам вызовов, обсуждала она всех: и фельдшеров, и врачей.

От жадности или от зависти, (у выездного фельдшера ведь зарплата намного больше, чем у статистика, но и работа у них — небо и земля), проработав два или три года медстатистиком, решила она перейти в фельдшера. Со стороны-то ей казалось, что работа эта — легче легкого. А сама до этого выездной работы и не нюхала — работала до нас на здравпункте и медсестрой детсада. Да и знаний — не ахти. В общем — не блещет, а совета спросить гордость не позволяет.

Да имея более полутора центнеров живого веса, не больно легко сутками ступеньки считать.

Однажды подходит она ко мне и говорит:

— Подскажите мне какую-нибудь диету, чтоб похудеть. У меня ж опыта нет.

— Это у вас-то нет? У кого же есть, если у вас нет? Не скромничайте!

Деонтология — это особый раздел медицины. Термин этот дословно означает «наука о должном». Занимается она вопросами медицинской этики, субординации, врачебной тайны, то есть — как медработник должен общаться с больными, их родственниками и своими коллегами.

Появился на подстанции поселка Северного новый врач — молодой, энергичный, грамотный. Вот вызывает он как-то раз на себя бригаду интенсивной терапии. Вполне обоснованно: у пациентки угрожающее жизни состояние — отек легких.

Приезжаем мы. Врач к тому времени уже провел большую и грамотную терапию.

Больной легче, она благодарна ему. Больная — милейшая старушка, интеллигентная, заслуженный учитель, а он разговаривает с ней на «ты» и все время называет «бабкой», да и мне, докладывая больную, тоже «тычет».

Я отдал распоряжения своему фельдшеру относительно больной, публично похвалил врача за успешное оказание помощи и попросил его выйти со мной в коридор, переговорить с глазу на глаз.

Когда мы вышли, я высказал замечания по имевшим место мелким недочетам, а потом сказал: