Леонид Швецов - Путеводитель по главным марафонам мира. World Marathon Majors

Пробегая по разным районам города – Бруклину, Квинсу, Бронксу – нельзя не заметить мультинационального состава публики. Нью-Йорк ведь эмигрантский город, и вдоль трассы можно увидеть итальянцев, еврейских хасидов, афроамериканцев, индусов, китайцев.

Фото: Natalia García

Также среди приветствующих очень много детей. Они выставляют ладошки и ждут, что ты хлопнешь по ним. Я всегда стараюсь «дать пять» малышне, даже на самых серьезных стартах, когда борюсь за победу. Для детей это радость, и лично мне это короткое приветствие всегда давало отличный заряд энергии.

У зрителей марафона очень популярна Первая авеню. Там сосредоточено много пабов, причем вполне бюджетных. Почти во всех во время забега показывают прямую трансляцию состязания. Народу полно, все пьют пиво и следят за экраном – ждут приближения спортсменов. Когда бегуны уже близко, посетители оставляют свои бокалы и спешат поближе к трассе, чтобы поприветствовать участников марафона.

Как себя будет чувствовать бегун после финиша, предсказать невозможно. Каждый спортсмен и каждый пробег уникальны, все зависит и от функционального состояния, и от множества других факторов.

У меня был один ученик – любитель, который к первому своему марафону готовился самостоятельно. Очевидно, он допустил некоторые ошибки и не был готов оптимально – пробежал за четыре с половиной часа. Он потом рассказывал, что после финиша, как только перешагнул порог своего номера в отеле, упал на кровать и до середины следующего дня не вставал, только в душ и туалет. Еду заказывал в номер. Все.

Даже если нет особого чувства голода, пусть и немного, но поесть надо. Организму необходимо пополнить запасы потраченной энергии и восстановить мышечные структуры. Дело в том, что на спусках и подъемах из-за активного вовлечения мышц, связок и сухожилий в этих тканях появляются микронадрывы. В процессе восстановления они зарастают с небольшим запасом.

По этой же причине лучше следующие день-два, а то и три не бегать, хотя небольшая физическая нагрузка, такая как ходьба или плавание в невысоком темпе, способствует восстановлению.

Мой опыт участия в Нью-Йоркском марафоне описывается четырьмя эпизодами. Первый – это был 1998 год. Я бежал всю дистанцию полностью. Был далеко не фаворитом, и основной моей целью было попасть в десятку. Но одно дело, когда готовишься к старту и буквально «видишь», как ты занимаешь одну из первых десяти позиций, и другое – когда приезжаешь и видишь на месте реальный состав участников. Имена некоторых я вообще не слышал, а у них личный рекорд на минуту или две превосходил мой. И таких набралось более 20 человек. И тут я серьезно задумался, насколько реально мне войти в десятку сильнейших.

Но глаза боятся, а ноги бегут. В итоге просто выходишь на старт и начинаешь выполнять свою работу. Толпа на старте поражает, потому что бежать быстро хотят все, особенно мексиканцы и африканцы. Они безрассудно надеются, что именно сегодня проявят себя наилучшим образом. Многие перед марафоном заявляют, что они приехали ни много ни мало только за победой. Кстати, в составе участников был чемпион Олимпийских игр 1996 года, южноафриканец Джозайя Тугване. Он как раз был одним из тех, кто, так сказать, поддавал газу. Но со временем толпа растягивается, количество окружающих тебя бегунов все уменьшается. Самое главное – держаться своей линии, что я успешно и делал.

Когда лидеры забега появились перед зрителями на Первой авеню, то, естественно, основной эффект зрительской поддержки достался им. Эта поддержка – не пустой звук, бегуны получают такой мощный заряд, что моментально ускоряются, – происходит просто взрывоподобное увеличение темпа бега.

И поскольку те, кто меня немного опережал, значительно ускорились благодаря болельщикам, я сразу же отстал от лидеров.

Одно дело, когда бежишь в группе на пятнадцатой – двадцатой позиции, и это достаточно условно, поскольку разница между первым и двадцатым может составлять от трех до пяти секунд. И другое, когда в момент прибавки в темпе каждый держит такую скорость, на которую он только способен. И мой максимальный темп оказался недостаточен: через пару километров я уже проигрывал около 20 секунд лидерам. Наша группа стала растягиваться, бегущие впереди отдалялись, а я уже не мог даже сохранять разрыв. Но, как оказалось, это были временные трудности, поскольку тяжело всем, только у кого-то, как говорится, бензин кончается раньше, а кому-то его хватает на дольше. Так и получилось, что, забегая на Бронкс (это три километра спустя), я начал догонять тех, кто меня опережал.