Дмитрий Смирнов - Тайны советского футбола

В тот же день после тренировки игроки в свое удовольствие отрабатывали удары. Дима Хохлов три навеса подряд замкнул мастерскими выстрелами под крестовину. Ребята подняли вокруг «испанского кудесника» настоящий ажиотаж, который привлек внимание Романцева. Опытный наставник вмиг оценил атмосферу и в тот момент, когда Дмитрий разбегался для очередного фантастического удара, Иваныч, улыбаясь, предупредил: готовьте сачок! И действительно, Хохлов ударил так сильно и неточно, что мяч перелетел пятиметровую заградительную сетку за воротами и, проделав долгий путь, плюхнулся в воду. «Эх, рано мы с Павловым с рыбалки ушли!» – махнул рукой раздосадованный Романцев.

Послевоенное время. На уроке математики игроку задают вопрос: «Сколько будет 1000 разделить на 5?» – «Да вы что, я с такими огромными цифрами и обращаться – то не умею!» Тут с соседней парты подсказывают: ну разлей литр на пятерых. «А, это по 200 грамм на человека получается!» – воскликнул новоиспеченный математик.

ЮРИЙ ГОЛЫШАК – спортивный журналист, долгие годы работающий в лучших изданиях страны. Ведущий интервьюер газеты «Спорт – экспресс». За многолетнюю трудовую деятельность собрал байки, истории и занимательную «фактуру» в таком количестве, что и сам мог бы легко выпустить не одну книгу.

Судьба подарила мне возможность общаться с выдающимися спортсменами и тренерами. Свое повествование начну с представителей полководческой профессии.

Хорошо было общаться с Садыриным. Просто и хорошо. Пал Федорыч – большой души человек, и стоило зацепить – подробности лились.

А характернее остальных случай, произошедший с коллегой. Принес тот Пал Федорычу заверять интервью на каком – то футболе. В перерыве Садырин листочки вернул:

– Все хорошо, мне понравилось. Только я одно слово поправил. Смягчил.

Уже дома коллега пригляделся к садыринской правке. Аккуратно было зачеркнуто слово «испугался». Сверху так же аккуратно приписано – «сдрейфил».

Смягчил, однако, Пал Федорыч. Не промах.

А этот случай о Пал Федорыче рассказал мне одиозный представитель судейского цеха Игорь Захаров. Пересказываю от первого лица:

– Садырин уехал с тренировки на полчаса раньше. Куда и почему – не сказал. Занятие заканчивал его помощник. Когда наконец прозвучал свисток, я быстро помылся и бегом к жене, которая ждала в такси. Мы опаздывали в БДТ на спектакль с Лавровым. Чудом успели к третьему звонку. Разделись – и в фойе столкнулись с Садыриным. Пал Федорыч оторопел, увидев меня. По его прикидкам, я еще на базе должен был быть. Но никак не в БДТ.

Малофеев Эдуард Васильич – незабвенный человек. Как – то поведал он мне про свои предматчевые установки:

– Игроков оторопь брала. С горящими глазами на игру выходили. Не веришь? Якушин как – то ко мне на установку пришел, послушал – и палку в сторону отбросил: «Я бы сейчас побежал! Неужели вы, молодые, не побежите?!»

– Да?

– Да! Слушай! Идет по джунглям стадо павианов…

Я напрягся. Сдержал смех. Малофеев на паузе смотрел испытующе – засмеюсь? Нет?

– Навстречу – тигр.

Малофеев талантливо изобразил тигра. Даже привстал для порядка. У меня от смеха едва чай не хлынул носом: тигр вышел что надо…

– Отделяется от стаи павианов один – и бросается на тигра. Идет на смерть. Верную. Но стая выживает. Товарищи его выживают.

Тишина такая – мух слышно. Трамвай за окном.

Малофеев набрал воздуха побольше – и выдохнул, выкрикнул, выпалил мне в лицо:

– Так есть сегодня среди нас такие павианы?!

Оторопь взяла. Малофеев не лукавил. И душил в себе, помню, крик: «Есть павианы, есть! Есть, Эдуард Васильич, милый!..»

Впечатление, близкое к неизгладимому.

Олег Иваныч Романцев всегда отличался остротой кадровых решений. Помнится, он пригласил в сборную тренера Павлова. Тренер Павлов словно трудился в Камышине – и вот пожалуйста. Сборная. Тарасовка. Да еще какой – то день открытых дверей.

Журналистов набилось в корпус тарасовской базы больше, чем ткачих ходило на павловский «Текстильщик». Но указ есть указ – и все, прессе интересные, сидели в холле. Смотрелся Сергей Александрович малость остекленевшим от ответственности.

Наблюдать со стороны было любопытно – к Павлову неуверенной походкой двинулся корреспондент – дебютант. В огромных очках, перетянутых то ли резиночкой, то ли изолентой. Времена были дикие. А корреспонденты юные.