А. Шершунов: Любимые застольные песни для русской души

Слова и музыка неизвестных авторов [15]

На Дерибасовской открылася пивная,

Там собиралася компания блатная.

Там были девочки Маруся, Роза, Рая

И спутник жизни Вася-Шмаровоз.

Две полудевочки, один роскошный мальчик,

Который ездил побираться в город Нальчик,

И возвращался на машине марки «Форда»,

И шил костюмы элегантней, чем у лорда.

Красивей всех была там Роза с Молдаванки,

Такая гордая, как древняя гречанка,

И с нею был ее всегдашний почитатель

И спутник жизни Вася-Шмаровоз.

Держа ее, как держат ручку у трамвая,

Он ей сказал: «О, моя Роза дорогая,

Я вас прошу, нет, я вас просто умоляю

Сплясать со мной салонное танго».

Но тут Арончик пригласил её на танец

(Он был заика и одет, как иностранец),

Он пригласил ее галантерейно очень

И посмотрел на Шмаровоза, между прочим.

Красотка Роза танцевать уж не хотела,

Она уж с Ваською порядочно вспотела.

И улыбнулася в ответ красотка Роза,

Но раскраснелась морда Васьки-Шмарозоза.

И он сказал в изысканной манере:

«Я б вам советовал пришвартоваться к Вере,

Чтоб я в дальнейшем не обидел вашу маму», —

И отошел, надвинув белую панаму.

Тут подошёл к нему маркер известный Моня,

О чей хребет сломали кий в кафе Фанкони,

Побочный сын мадам Алешкер, тети Песи, —

Известной бандерши в красавице Одессе.

Он подошёл к нему походкой пеликана,

Достал визитку из жилетного кармана

И так сказал, как говорят поэты:

«Я вам советую беречь свои портреты».

Тут поднялася катавасия такая…

Передралася вся компания блатная.

Здесь били девочек Марусю, Розу, Раю,

И бил их лично Вася-Шмаровоз.

Слова и музыка неизвестных авторов

На Молдаванке музыка играет,

Кругом веселье пьяное шумит,

А за столом доходы пропивает

Пахан Одессы, Костя-инвалид.

Сидит пахан в отдельном кабинете,

Марусю поит розовым винцом,

А между прочим, держит на примете

Её вполне красивое лицо.

Он говорит, закуску подвигая,

Вином и матом сердце горяча:

«Послушай, Маша, детка дорогая,

Мы пропадём без Кольки Ширмача.

Живет Ширмач на Беломор-канале,

Толкает тачку, стукает кайлой,

А фраера вдвойне богаче стали,

Кому же взяться опытной рукой?

Съезжай, Маруся, милая, дотуда,

И обеспечь фартовому побег,

И торопись, кудрявая, покуда

Не запропал хороший человек».

Маруся едет в поезде почтовом,

И вот она у лагерных ворот.

И в это время зорькою бубновой

Идёт веселый лагерный развод.

Выходит Колька в кожаном реглане,

Играет яркий блеск его сапог,

В руках он держит разные бумаги,

А на груди – ударника значок.

«О, здравствуй, Маша, детка дорогая,

Привет Одессе, розовым садам,

Скажи ворам, что Колька вырастает

В герои трассы в пламени труда.

Еще скажи, он больше не ворует,

Блатную жизнь навеки завязал.

Он понял жизнь здесь новую, другую,

Которую дал Беломор-канал.

Прощай же, Маша, детка дорогая,

Одессе-маме передай привет».

И вот уже Маруся на вокзале

Берёт обратный литерный билет.

На Молдаванке музыка играет

И вновь веселье пьяное шумит,

Маруся рюмку водки наливает,

Пахан такую речь ей говорит:

«У нас, жулья, суровые законы,

И по законам этим мы живем,

А если Колька честь свою уронит,

Мы Ширмача попробуем пером».

А в этот день на Беломор-канале

Шпана решила марануть парча.

И рано утром зорькою бубновой

Не стало больше Кольки Ширмача.

Слова и музыка Е. Аграновича и Б. Смоленского

В тумане тают белые огни:

Сегодня мы уходим в море прямо…

Поговорим за берега твои (ой вы!),

Родимая моя Одесса-мама.

Мне там знакомо каждое окно,

Там девочки портовые такие!

Ах, больше мне не пить твое вино (ой вы!)

И клешам не утюжить мостовые.

В Москве же все горланят и гремят,

Луна озарена огнем рекламы.

Ну кто ж заменит мне тебя (ой вы!),

Родимая моя Одесса-мама?

Мы все хватаем звёздочки с небес:

Наш город гениальностью известен —