Лия Аветисян - Вкус армянского гостеприимства

Конечно, вы натрудились и перетрудились, но посмотрите на сияющие в этот ранний час глаза и румяные лица ваших друзей, представьте себе лохматых соседей, которые еще только отправляются чистить зубы, хмуро слушая сводку погоды, и возрадуйтесь: «Доброе утро и к добру свиделись!»

В армянских сказках щуки и золотые рыбки не встречаются. И не только потому что они редкие гости в здешних водоемах, а по той простой причине, что армянские Емели и Иванушки зарабатывают свое счастье не сетями, а горбом.

Есть, к примеру, сказка «Анаит». Суть ее сводится к тому, что царевич Вачаган влюбляется в обычную деревенскую красавицу Анаит, а та заворачивает из своей избушки сватов со всеми их дарами. При этом красавица заявляет: «Ты, Вачаган, сегодня, может, и принц, но случись завтра какой путч или перестройка, и станешь наверняка обычным бомжом-интеллектуалом. А потому осваивай-ка смежную с принцевой, но дельную специальность. Иначе не видать тебе меня, хоть я и простая труженица села».

После неожиданного отпора Вачаган впадает в небольшую депрессию, но, доверившись женской интуиции, начинает брать частные уроки по ковроткачеству. И даже посылает своей ненаглядной в глубинку образчик творческих достижений, сплошь усеянный звездами и вообще изображающий гелиоцентрическую систему. Дизайн и качество ковра оказываются на таком высоком экспортном уровне, что сельская красавица, представьте себе, соглашается переехать из деревенской хибары в царский дворец и даже стать будущей царицей.

Вы думаете, это и есть хеппи-энд армянской сказки? Вы их (я имею в виду нас, армян) плохо знаете. На следующий день после свадьбы вездесущая мамаша принца отправляет с гонцами в деревню, как это в наших краях до сих пор водится, красные яблоки и бутылку красного вина, символизирующие благодарность за уцелевшую, несмотря на потрясающую красоту, девственность Анаит, и свадебные празднования продолжаются. Но тут как раз случается арабское нашествие, царь с царицей погибают, и в ходе военной операции принц одномоментно становится царем и попадает в плен к неприятелю.

Поскольку дармовая рабсила ценилась всеми и всегда, то после удачного похода арабский халиф выстраивает пленных в шеренгу и заполняет справа налево на каждого из них по анкете. Вачаган называет в качестве основной специальности не династическую, а фабрично-заводскую, и его отправляют в один из багдадских застенков, где принцу спускают производственный план по ковроткачеству, и он приступает к творчеству в условиях, накарканных его раскрасавицей-женой.

Грикор Ханджян.

Иллюстрация к сказке «Анаит»

Между тем молодая царица практически осваивает управление государством и заодно усиливает разведку, надеясь найти любимого. Тут придворные маркетологи сообщают ей, что на рынке появились ковры подозрительного астрономического дизайна по не менее астрономическим ценам. Не по возрасту мудрая царица тут же узнает милого не по походке, но по творческому почерку, а выйти на закрытый объект было уже делом техники. Через какое-то время Анаит без санкций международных организаций врывается на боевом коне в темницу вместе с группой вооруженных экспертов и спасает Вачагана от неминуемой болезни Боткина в антисанитарных условиях застенков. Как вы думаете, за что благодарил ее спасенный из полона супруг? Совершенно верно, не за факт освобождения, но за осознание необходимости выбора специальности, востребованной международным рынком труда!

Конечно, не все армянские сказки такие назидательные, и герои в них – не сплошь принцы и принцессы. Есть в них и люди из народа, как, например, деревенский враль и хвастунишка Назар. Поверившие его болтовне наивные соплеменники даже выбрали его демократическим путем в цари. Что из этого получилось – ясно из сказки и стало особенно понятно в начале 1990-х годов, когда любимую народом сказку про храброго Назара запретили ставить в театрах Армении, как наводящую на крамольные аналогии с актуальным правителем.

Народную сказку «Анаит» записал в конце позапрошлого века замечательный армянский писатель Казарос Агаян – автор рассказов, повестей и романов. Но если вы спросите любого армянина, что числится в литературном послужном списке Агаяна, то первое, что он выпалит, будет эта сказка: так она популярна благодаря созвучности с миропониманием народа.