Фёдор Быханов: На столе и за столом

…Все в синяках, и поголовно в шишках, хотя погибели сумели избежать,

Когда сорвавшиеся от напора крышки, в их кладовых надумали летать.

Салют закончился, едва в подполье с банок закупорки умчались кто куда.

Опять по лестницам спустился к ним подранок, проверить, что испортила беда?

Фоме варенья жалко, несомненно, коль не успел на рынок все снести,

Но прогулявшись в пене по колено, в тазы сумел убыток наскрести.

Залил водой остатки «сладкой жизни». Дрожжей, сколь было, присовокупил.

А чтоб не повторились катаклизмы, не крышки, а перчатки применил.

Когда они за то «голосовали», что завершен брожения процесс,

Фома с супругой гостя и позвали, к тому имея явный интерес.

Провел им дегустацию Ерёма. Зигзагами обратно уходил,

Как в поисках пилот аэродрома, который сам себя и разбомбил.

Его реакция Фоме, как свист на «Старте». Пора, знать, выносить товар в народ.

И он в пылу коммерческом, в азарте устроил винокуренный завод.

Был змеевик придуман не случайно: «Зеленый змий» сквозь трубку пробежал.

И вот уже горит он в ложке чайной, напиток, что вареньем побывал.

У поллитровок внешность без изъяна – на этикетках золото и лак.

А то, что разливается в стаканы, не каждый догадается мастак…

Но все ж нашлась и в этом экспертиза, когда Фомы изъяли самогон

И штрафом обернулась та реприза, что вслед за крышками хотел исполнить он.

С тех пор Фоме уже не до гулянки. А вот Ерёма лишь уроку рад:

Он, ягоду закатывая в банки, нисколько не жалеет рафинад!

На голову подобно снегу нагрянуть может и ремонт.

Хотя зимой готовь телегу, а коль промок, спасёт ли зонт?

Заблаговременно готовить, всё нужно, как ни посмотри

И прежде чем чего-то строить, кирпич и глину завези!

Но у Ерёмы всё иначе: внезапен в их семье уклад.

Коль не исполнишь – жена плачет или берётся за ухват.

А тут взялась за интерьеры, поутру встав не с той ноги.

Велит: «Заменим все портьеры! В «Сельмаг» за новыми – иди!

Купи там, заодно и мелу. Покроем стены в белый цвет.

Вдруг в гости пригласим капеллу на праздничный к себе обед?!

Ещё поправь во двор калитку, чтоб не скрипела на ветру.

И положи такую плитку, ходить, чтоб можно по двору!».

Составил списочек Ерёма и в магазин купить пошел:

Мел – для побелки всего дома, а для навесов – солидол.

Не ожидал, рубли сжимая, в своём рабочем кулаке,

Что выпадет судьба иная: «Сельмаг» их нынче на замке.

Лишь продуктовый магазинчик исполнит повседневный спрос:

Здесь продадут вина графинчик. Отсутствует лишь купорос.

И остальной приклад для стройки тут не укупишь. Вот дела!

Но за прилавком в виде стойки его окликнул вдруг Фома:

«Не огорчайся, друг, напрасно, во всём, что нужно, пособим.

«Молочка» подойдёт прекрасно с предназначением двойным.

Мы «Сливочным» торгуем маслом из масла пальмы в основном.

Так что заменит всяким часом нигрол и даже солидол!

Из порошка – пакет «Молочный». В нём – мел, разбавленный водой.

Им побели: и будут точно – сиять все стены белизной!».

Про плитки, что для тротуара, Ерёма спрашивать не стал,

Коль бакалейного товара годами сохнет «пьедестал».

Спросил Фому он в горьком стоне: «А кушать будет что семья?».

«Всё то, что вырастил в пригоне и в огороде у себя!».

Бутербродное дерево

Кусок сухой не слишком лезет в горло. Вкуснее – смальцем сделаешь его.

А с маслом сливочным – солидным бутербродом такое кушанье всегда назвать легко!

Но в холодильник, сунувшись голодным, достанешь маслице, по твердости – как лёд!

И нужно ждать, чтоб для намазки годным кусочек стал на славный бутерброд.

Так было в детстве, в юности Ерёмы. Лишь повзрослев, он оценил прогресс:

Такое масло появилось дома, хотя с мороза – мажется в присест.

Не аппетитное его названье «Рама» само сошло, весной, как лёд с реки.

Всё «Сливочным» зовут, хотя ни грамма не замерзает, стуже вопреки.

Своим открытием Ерёма поделился с приятелем, державшим магазин,

Чему, однако, тот не удивился: «Продукт теперь не мёрзнет, ни один!».

Фома был сведущ по всему, что ныне к витринам покупателей зовёт

И у него, и даже в магазине, где продают запчасти и тавот!

Он творожок предложил для проверки, головку сыра, колбасы батон.

И белый хлеб, нарезанный под гренки, мороз не брал в свой каменный полон.

Ерёме невдомёк. Затылок чешет. Морозостойкий знает антифриз.

А тут, выходит, если друг не брешет, всему в основе – импортный сюрприз!