Фёдор Быханов: На столе и за столом

И не один инспектор их пожарный просил поднять с курением борьбу,

Тому и фельдшер очень благодарный, что пресекли заразу на корню.

– Как побороть привычку получилось? Что помогло развеять сизый дым?

На совещании спросили, что случилось средь тех, кто ненавидит никотин.

Он свой ответ разбил на два этапа. Мол, поначалу только бил рублём:

Была тому прибавлена зарплата, кто дымом их не портит окоём!

Да и второй момент по строгой воле: лишь только женам деньги выдают,

Так что супруги, провожая в поле, всё до махоринки изымут, что найдут!

Жизнь так устроена, что есть всему отрада

И женщины не всюду держат масть.

Гарем в пример тут привести бы надо,

Где у мужчин особенная власть!

Об этом вспомнишь, погружая руку в рис на баранине с морковкой отварной,

Ведь, есть «без вилок» выучить науку, с разумною возможно головой.

Когда не пристыдили святотатством, кто нарушал столь древний этикет,

Решил Ерёма в стан перебираться, запретов где – руками кушать – нет!

Про бешбармак намёк подал супруге, а то и плов могла б ему сварить,

Чтобы пригоршнею их собирать на блюде, как те, кто на востоке любят жить.

В свой суп Ерёма пальцами не лазил, когда отпил всю юшку через край.

Отвёртку он для этого приладил. – Ты, пассатижами! – велит жене. – Хватай!

В том привыкать уже не нужно было, ведь, всякий инструмент тогда в ходу,

Когда нужда дорожку замостила туда, где сам пойдёшь в узде на поводу.

Известны случаи, когда высокий статус подвёл и князя, что свалился в грязь,

Так что порой как самый точный лакмус считаться может в штатном поле вязь.

Не оттого ли срок есть испытаний, пройти который ныне должен всяк,

Но самомнений избежать терзаний двери мешает должностной косяк.

Фома, как все, кто в рядовом обличье, спешил с зарёй наряд свой получить,

Сопровождаемый веселым гамом птичьим, который с нот трудненько разучить.

И вдруг в пыли, куда ногой он целил, блеснул предмет, заставив отступить.

Когда разгрёб, не рыжика мицелий, не рубль нашёл, не на катушке нить.

Лежал, хозяина, давненько дожидаясь, чертёжный циркуль с грифелем, с иглой.

Взял разглядеть, над тропкой разгибаясь, и оценил копеечной ценой.

Но жалко выбросить бездельную находку – и в школе к чертежам не подходил.

В карман засунул и быстрей походкой Фома на стан бригадный поспешил.

Простой работы мало не бывает. В ходу топор, лопата, грабли, лом.

А тут к обеду повар созывает с лапши кастрюлей за бригадным их столом.

Покаялся Фома тут за проделку, домой, что вилку с ложкой утащил,

Так что с едою полную тарелку руками есть, себя приговорил.

Про циркуль вспомнил. И довольно ловко, как азиаты – палочками, съел

Лапшу с подливой. В ней же и морковку едок сноровистый совсем не пожалел.

От зрелища того оторопели все сотрапезники, не ведавшие то,

Что прежде за Фомой не разглядели природный ум и к чертежам чутьё!

Посыпались заказы, как из бочки: тому проект сарая начертить,

Другому на болоте, там, где кочки, солярий и бассейн установить!

Так в роль свою вошел специалиста, что стал Фома учить: «Как текст писать!».

Про декорации подсказывал артисту. А дворнику – как траву подстригать!

Так бы, глядишь, в начальники пробился, но утолить пришлось у чванства прыть.

В худой карман тот циркуль провалился, который было некогда зашить.

Затем и он восточный принял опыт: бревно на палочки китайские извёл.

И лишь когда жены поднялся ропот, другое с деревом занятие нашёл.

Чурбан берёзовый разбил он на баклуши. Из каждой ложку выстрогал ножом.

С ней, разумеется, обедать стало лучше и в одиночку, и с товарищем вдвоём.

Он закадычный с самого измальства – и однокашник, и товарищ по труду.

А то, что не лишен, порой, зазнайства, так, на гольянов щука есть в пруду.

Прошли закалку армией селяне: Фома с Ерёмою в отличниках всегда.

А если находили их в бурьяне, то повод веский был тому всегда.

Вот и теперь, не простаки встречались. У каждого в кармане есть своё.

Каким бы, в прошлом, тут же и надрались, не позволяет только бытиё.

Когда ошибку совершили оба, исправить тоже нужно бы вдвоём.

Вот для чего, как к пиву нужно воблу, речей хотелось целый водоём.

Прошлый опыт

Припомнили, конечно, быт казармы, где в ложках алюминий был терпим,

А замполит не говорил про кармы, не звал за модной чашкой в магазин.