Владимир Пушкарев - Научный «туризм»

Сразу после заезда делал доклад и я. Обосновывал выбранную мной тематику исследований. Не могу сказать, что я поразил их своим выступлением. Говорю я вообще плохо, на английском делал доклад впервые и, кроме того регулярно оскорблял японцев. Дело в том, что слово gap, означавшего в моей речи пробел (в знаниях по данной теме), я произносил, как «джеп», что является оскорбительной кличкой аборигенов со стороны хамоватых американских интервентов.

Что мне «понравилось», так это система формирования авторского коллектива научных статей. Ну, в первую очередь, вписывают завлаба – это святое! Затем включают всех начальников поменьше. Затем тех, кто статью правил или даже просто читал. Тех, кто принимал участие в обсуждении. Тех, кто проходил мимо по коридору в тот момент, когда эта статья обсуждалась. Тех, кто мог проходить мимо по коридору в тот момент, когда эта статья обсуждалась, но не смог пройти по уважительной причине. И, наконец, лиц, не принимавших участие в эксперименте, работе над статьей, обсуждении, не проходивших мимо в момент обсуждения, но которым просто очень нужна публикация. Мне рассказывали, как обставляет свои дела с публикациями «говорун». Обычно он приводит к Володе сотрудника другого отдела и представляет их друг другу. В результате Володя проводит эксперимент, коллега из другой лаборатории пишет статью (которую тоже правит, или вернее переписывает заново, Володя), а «говорун» с чистой совестью вносит свою фамилию в авторский коллектив. Такое вот научное сутенерство. Достаточно спросить японца, где лежит нужная вам пипетка, чтобы он оказался в соавторах вашей статьи, ну а если он отлил вам 40 микролитров приготовленного им реактива – есть все основания ставить его в списке авторов на первое место. Это, что касается японцев. В отношении наших действуют другие правила. Человек, который сделал весь эксперимент и написал статью от начала и до конца, может (не обязательно!) оказаться первым в списке 20 соавторов. Ну, в точности по пословице – один с сошкой, семеро (часто – двадцать семеро) с ложкой. Мне рассказывали, как «говорун» при обсуждении Таниной статьи заявил, что это полный бред и что он в ней ничего не понимает (последнее было чистой правдой), а затем оказался в соавторах. Статья была опубликована в одном из самых престижных журналов. Все это многих наших очень раздражает, но, с другой стороны – кто платит, тот и заказывает музыку. Никто нас сюда особенно не звал, и являемся мы здесь людьми того же второго-третьего сорта, несмотря на приличные или даже высокие зарплаты.

Мне выделили кабинет (пополам с Володей Саенко) с секретаршей. Что с ней делать – не знаю, так как русским она владеет значительно лучше, чем английским, но хуже чем я японским. Мы с ней ходили (вернее ездили на такси) в горсовет – на прописку. Кроме того, оформляли аренду квартиры. Она же покупает нам всякую канцелярию и проплачивает (временно) все мои счета.

Рабочий день у меня с 8–8–30 утра и до 11–12 вечера. Иногда заканчиваю раньше, иногда – позже. Смотря по тому, сколько пива имеется в наличии. Это не трудовой подвиг – просто идти особенно некуда, да и не хочется. Летом погодка такая, что через 10 минут «похода» рубашку можно выкручивать, а в лаборатории холодное пиво, закуска и кондиционеры, что можно обобщить одним словом – благодать!

Длиннющая очередь в ГУМ. Мужик подходит, спрашивает – что дают? – Немецкие унитазы – отвечают. Стал в хвост очереди, отстоял, оплатил. Выдали какой-то длинный предмет. Дома развернул – 2 палки. Побежал обратно. Что это – кричит – за немецкий унитаз и что с ним делать?! Во-первых – объясняют ему – не немецкий, а ненецкий. А пользоваться просто – одну палку в снег втыкаешь и за нее держишься, а другой песцов отгоняешь.

(Советский анекдот)

Не могу не отметить и качество туалетов в здании. Унитаз здесь – это сложный, многофункциональный научно-технический прибор с подводкой напряжения, с многочисленными фотоэлементами, которые на что-то реагируют и что-то включают. Я вначале немного пугался – думал, это для того, чтобы бить током тех, кто забывает спустить воду, но потом понял, что ошибся – включаются подогрев сиденья и вентиляция. Разница между нашими «ненецкими» унитазами и японскими, как между «кукурузником» и истребителем «cтелс» последнего поколения. Затем имеется мойка и мощная сушка рук – тоже все на фотоэлементах. Когда она включается, то о факте посещения туалета сотрудником узнают все четыре этажа. Ну, о чистоте туалетов – не говорю, тут никакие сравнения не уместны.