Евгения Ордина - Записки вокального тренера. Часть 2

Разумеется, речь не идет о том, что наш голос настолько меняется каждый день, что прям капец. Нет, не настолько, но он меняется. И чем тоньше мы его чувствуем, ощущаем нюансы и разницу, тем лучше мы с ним взаимодействуем. Вы спросите: а как развить это тонкое чутье? Современные вокальные техники дают совет: нужно тренировать свои вокально-мышечные ощущения, знакомиться со своим голосом, своим телом, своими возможностями. И делать это как можно чаще. Не представляю, какой еще совет был бы точнее и уместнее…

Здесь кроется секрет: почему наши зарубежные коллеги так разнообразно, так легко, так непринужденно поют? Почему одна и та же песня у одного и того же исполнителя всякий раз звучит по-разному? Опустим здесь размышления о национальной культуре, детерминации и вокальных способностях исполнителей. Поговорим о методике преподавания вокала.

Ведь у нас как? Выучил песню, выдолбил ее от начала до конца именно такими звуками, которые были определены на тот момент, когда мы разбирали ее и определяли, что, где и как будет звучать, – и вперед! Уже, я думаю, понятно, что человек, который пойдет с этой песней на сцену через пару месяцев, десять раз изменится к тому времени и его голос не останется ровно таким же, как и в первые дни разучивания материала. Улавливаете мысль?

Поэтому так и получается: вокалист выходит на сцену, пытается делать все то, что он делал много раз в классе, а голос дает другую картину, «пришел кто-то другой» и на него этот костюмчик, который отглаживали два месяца, – не лезет. Наступает паника, зажим – и гейм овер.

Вот почему мы должны за голосом как бы наблюдать со стороны и применять к нему наработанные на технических занятиях инструменты, которые позволят наилучшим образом работать с «тем, кто пришел сегодня».

Интересная мысль, которую я подцепила у зарубежных коллег, звучит так: «Работать на уроке с учеником нужно над тем, что получается плохо, постепенно добавляя то, что не получается совсем». Опять обратимся к прошлому. Как мы работали с учеником? Мы его распевали – для чего? – чтобы голос разогрелся. Что такое «голос разогрелся»? Как мы поймем, что голос разогрелся? Как мы поймем, что он разогревается? Совершенно справедливо заметить: обобщенное учение дает обобщенное звучание. А это плохо.

В начале этой главы мы говорили о том, что педагог должен максимально точно установить причину проблемного звучания ученика, чтобы подобрать максимально эффективный комплекс упражнений. И здесь конкретика важнее всего.

Если я даю какие-то упражнения конкретному ученику, я ставлю ему конкретную задачу, потому что понимаю, что у него не так. К примеру, у ученика плохое смыкание связок (чисто на слух – он «посвистывает», голос тусклый, с примесью воздуха и т.д.). Мы будем с ним делать определенные упражнения, которые дают более близкий и долгий контакт голосовых мышц. Это – наша цель. И тут масса вариантов. Когда мы научаемся понимать, как нам думать про этого ученика, как нам думать про эту проблему, нам придет в голову масса упражнений и не нужно будет бегать по интернету, выискивая чужие. Потому что мы будем понимать, что можем дать ученику упражнение всего на двух нотах, но, поставив правильную задачу и способствуя ее выполнению, мы позволим нашему ученику «прирасти» технически. Таким образом, мы не просто «в общем» поем, а используем это время, чтобы поработать над конкретными проблемами в звучании голоса.

Самый главный аргумент, который летит в мою сторону, когда я говорю: «Не надо просто петь песни», это – «А ученики хотят петь песни!» Так пусть хотят, че… У меня тоже такие бывают. Я тоже раньше не могла найти слов, чтобы убедить немного погодить. Не стоит пугаться, что в какое-то время вы не сможете найти нужных слов и будете вынуждены вести тот тупой диалог, когда вам говорят: «Я сюда петь пришел!», а вы сидите и думаете: «Ну по факту же так и есть…» Это нормально, это пройдет. Чем больше вы будете в этом вариться, чем больше будет знаний и практики, тем больше у вас будет аргументов.

Я со временем перестала спорить с теми, кто скандалит по поводу «петь». Я говорю: «Ок, давай пой, что ты там принес?» И человек начинает, корявенько, без понимания стилистики, совершенно не готовым голосом, абсолютно безобразно технически… Супер!!! А потом на арену выходит кто? Выхожу я, Баба-Яга. И говорю: «Значит, так… слушаем оригинал». А потом сравниваю этот оригинал с исполнением ученика, конкретно, «по костям». Фигурально говоря, играем с ним в игру «Найди 10 отличий». И ученик понимает, что погорячился. Проблема почти всегда снимается.