Алексей Берков - Дар Грома. Лошади в культуре индейцев равнин

Передвижение с места на место играло второстепенную роль, которую индейцы отвели менее ценным вьючным лошадям. Боевых пони предпочитали беречь, поэтому по прерии индейцы передвигались верхом на обычных верховых лошадях, а бизоньих или боевых берегли для охоты, ведя в поводу. На ночь драгоценных животных привязывали к шесту у палатки хозяина. Шест располагался с восточной стороны, у входа в типи. Таким образом конь всегда находился под присмотром и под рукой. Также имело огромное значение, что Восток – направление священное. Например, у некоторых племён в сторону Востока воин клал своё оружие перед походом, выставлял свой щит, чтобы его освещали лучи восходящего солнца. Шест находился не у самого входа, а на расстоянии от пяти до пятидесяти метров. Например, навахо сначала выкапывали в земле ямку. Затем, с молитвами, туда помещали камни цветов четырёх направлений. И только после этого вкапывали шест. Считалось, что он приносит здоровье лошади и процветание её хозяину. К тому же убежавшая лошадь обязательно должна была вернуться к шесту, который её «притягивает». К вершине шеста часто привязывали ожерелье из белых раковин, а иногда и белый конский волос. Церемонии здоровья и богатства проводились именно у таких шестов. Лишь в некоторых случаях «особые» лошади постоянно находились на вольном выпасе, и тогда только голос хозяина мог оторвать их от родного полудикого табуна.

Боевые пони, особенно у бедных индейцев, или в ранний период, когда лошадей было ещё мало, часто применялись и в качестве охотничьих. Поскольку они стоили невероятно дорого, позволить себе иметь и боевого, и охотничьего пони мог далеко не каждый. С ростом численности табунов у индейцев появилась возможность выбирать одних пони для охоты, других— для ведения боевых действий. Но общее количество «особенных» пони по отношению к поголовью табунов оставалось невелико. Например, в XIX веке охотничьи или «бизоньи» лошади составляли не более 5—10 процентов от всей численности табунов, а истинно «боевых» пони было и того меньше. Однако к XIX веку индейцы уже ясно видели разницу между этими категориями лошадей.

Охотничьи или «бизоньи» лошади использовались для охоты не только на бизонов, но и другую дичь, а также для ловли мустангов. К концу XVIII века этот тип лошадей имелся практически у всех индейцев Равнин. Как правило, охотничьи лошади были обучены конкретной работе с конкретной живностью: повадкам бизонов и другой дичи (это называлось «чуять бизона»), аллюрам, способам уклонения, преследования, загона и многим другим вещам. Когда лошадей у индейцев стало предостаточно и появились люди, занимавшиеся воспитанием и тренировками охотничьих лошадей, «бизоньи пони», как правило, не участвовали в сражении. Хорошо обученное животное ценилось чрезвычайно высоко. За «бизонью» лошадь владелец мог получить от двадцати до ста обычных лошадей! Среди равнинных кри лишь одна из десяти типи имела хорошую бизонью лошадь. За владельцем такой лошади следовало множество семей, так как только он мог гарантированно обеспечить их существование. Они выполняли желания и просьбы владельца коня так, словно он был «король».

Методы воспитания, как охотничьих, так и боевых лошадей, и их значение в жизни воина и охотника были примерно одинаковыми. Поэтому в дальнейшем, говоря об индейских методах тренировок и работы с лошадьми, влиянии на индейскую картину мира и т.п., мы будем употреблять термин «боевой пони» в равной мере (кроме особо оговорённых случаев) по отношению к обоим видам лошадей. Кроме того, термин «боевой» – в смысле «подвижный, смелый, горячий» – можно отнести ко всем индейским лошадям этой категории.

У каждого племени были свои представления о том, каким должен быть боевой конь. Многие считали, что очень важна масть лошади, поскольку окрас имел отношение к мистическим представлениям и говорил о качествах пони, которым отводилась первостепенная роль: скорости, выносливости и т. п.

У индейцев Равнин есть огромное количество историй о боевых пони и конях-талисманах. Последние считались обладателями особой силы, приносящей удачу в бою. Наравне с боевыми и охотничьими лошадьми их обучали специальным трюкам, которые могли пригодиться во время сражения или преследования: ложиться, прятаться, спокойно стоять, не шевелясь при любых обстоятельствах, дожидаясь приказа хозяина, прибегать на зов или убегать, бить ногами, кусаться, уклоняться от ударов, не ржать при появлении других лошадей, делать переменки ног, подстраиваясь под стреляющего или заряжающего кремниевое ружьё, ловить всадника на полном ходу, если он потерял баланс, подскакивать к раненному, чтобы тот мог уцепиться за него и выехать из боя, и т. п. Лошадь известного предводителя апачей чирикауа Джеронимо была приучена прибегать на зов, поскольку, живя среди отвесных стен Сьерра Мадре, он часто спешивался и уходил в горы скрываться от многочисленных преследователей, а в безопасном месте подзывал своего коня. При этом он не был «заклинателем лошадей» и в этом отношении считался довольно заурядным человеком, к тому же жившим в конце XIX века в период постоянной войны с американскими и мексиканскими войсками и поселенцами, когда лошади гибли одна за другой.