Валентин Волков - Как взрастить яблоню-аристократку. Рожденные водной стихией - жемчуг...(Сделай сам №2•2001)

Он рубился не один час, пока не измог от великих ран. Пал князь под вражьим натиском, а кровь его праведная прожгла камень церковных ступеней…

В память этого события дан был Боровску герб, серебряное поле которого олицетворяет невинность и чистосердечие, червленое сердце — верность, крест в середине его изъявляет истинное усердие к Божьему закону, а лавровый венец вокруг сердца — вечную славу герою.

Думается, окажись на месте родовитого боярина простой, но смелый ратник, подвиг его от этого не стал бы менее великим. Не зря же говаривали в народе: «Дай Бог тому честь, кто умеет ее снесть». А еще старинная народная мудрость примечала: «Не равны баре, не равны и крестьяне». И вправду, крестьянское сословие России жило по своим неписаным правилам и уставам. А своим честным именем, доброй славой и памятью рода дорожили крестьяне не меньше, чем дворяне.

«Огородными знаменами», т. е. оградительными знаками, назывались в крестьянской среде неизменяемые из поколения в поколение своеобразные прообразы гербов. Такие знаки, как правило, отражали основное занятие, выражаясь современным языком, крестьянской трудовой династии. У семей, промышлявших охотой, это изображения птиц и зверей, у крестьянствовавших — предметы деревенского обихода, орудия сельского труда.

Такие знаки заменяли в документах XVII в. подписи и печати: «к сим обыскным речам Васька Локчаков знамя приложил — тетерева…» или «…Савелья Федорова сына Челюскина… села Ботогова знамя три сохи, под ними курья лапка…» Такими знаками не только скрепляли документы, но и метили инструменты, личные вещи и даже вырубали на деревьях в лесу. Поскольку чаще всего «знамена» приходилось наносить топором, их силуэты не могли быть изысканными. Так, например, схематическое изображение сохи было в виде угла, фигурки зверей и людей тоже состояли из прямых линий. Среди распространенных символов встречались: соха, борона, грабли, рыба, дерево… Поскольку для вольного хлебопашца самой главной собственностью была земля, делал он свои родовые зарубки прежде всего на межевых столбах, отделяющих его владения от соседних, и потому самыми распространенными знаками бытовали «грань» — косой крест и «рубеж» — прямая черта в разных положениях и комбинациях. Именно от этих понятий ведут свои родословные слова «граница» и «рубеж».

В «кровном родстве» с этими словами состоит и слово «чересчур». Уже известный нам, С.В.Максимов пишет: «Применение загадочного смысла «чересчур» в обиходной речи для каждого совершенно понятно. Неясно лишь его происхождение, так сказать, колыбель и место его родины. Если мы расчленим (говоря учебным выражением) слово «чересчур», то есть разделим на обе составные части наше наречие, то получим предлог «через» и существительное «чур».

Палка, служившая в деревне для «записи» выполнения работ. Вместо фамилий на ней вырезаны родовые знаки крестьян

Такие знаки заменяли подписи. Они вырезаны на берде — детали ткацкого стана

«Чур» у наших предков, у язычников-славян, могло быть божеством не особенно высокого ранга, скорее, полубогом, мифическим существом, однако таким, что имя его повсюду знали и особенно чествовали. В Белоруссии, например, «чур» до сих пор не забыт (как случилось в Великороссии), но пользуется особенным уважением. Он почитается покровителем и сберегателем границ подземельных владений и еще живет на земле, как существо, которое может награждать и наказывать, любить и ненавидеть и т. п.

…«Чура», как всякую живую и действующую силу, олицетворяли, представляя его в видимом образе, в деревянном изображении, имевшем форму круглыша, короткого обрубка толщиной в руку. На нем вырезались условные знаки, обозначавшие семью и владельцев. Такие обрубки сохранили древнее название свое в известных словах, уцелевших до нашего времени, каковы: чурбак, чурка, чурбан, чурбашка, чурак, чурок, чушка. Они ставились в давнюю старину по межам на тех местах, «куда топор и соха ходили», как привычно выражались в старинных владенных актах. Несмотря на грубость работы и ничтожность того материала, из которого вырубались эти «чуры», стоящие на границах, почитались предметами священными и неприкосновенными. Безнаказанно их нельзя было уничтожать; вырванные случайно должны быть заменены новыми тотчас же, чтобы не свела неосторожных рук судорога, чтобы не высохли они на том же самом месте. На нем уже предполагалась невидимо поселившаяся сила, которую следовало бояться, так как ей предоставлено право наказывать: насылать беды и наделять болезнями до пожизненной слепоты и преждевременной смерти включительно.