Валерий Хорев - Ремонт и реставрация мебели и предметов антиквариата

Рис. 71

Ножны были изготовлены обычным образом из двух половинок липовой [13]доски, склеены ПВА, профилированы и покрыты, как и положено, тонкой козьей кожей черного цвета.

Рис. 72

Далее – рукоятка. То, что сделана она была из превосходной плотной слоновой кости не спасло от безумного натиска горе-реставратора, и это-то оказалось самой большой проблемой: каким образом восполнить сколовшиеся части, чтобы это было крепко и незаметно? Разумеется, для начала следовало полностью разобрать всю конструкцию, а уже потом, внимательно изучив ее анатомию, приниматься за дело.

Выяснилось, что накладки соединялись в районе «яблока» внутренней стальной шпилькой, подогнанной с изумительной точностью и сидящей туго, как гвоздь. Заодно разборка обнаружила еще один любопытный момент: характер напайки серебряного ободка, или обечайки, на хвостовик. С одной стороны это банальный шов, но с другой, – набор аккуратнейшим образом «посаженных» капель припоя. Вероятно, таким образом обошли необходимость заполнения всей обширной пустоты во избежание лишнего веса, но соблюли искомую прочность (рис. 73).

Рис. 73

Поначалу я решил восполнить сколы вклейкой фрагментов из слоновой же кости с последующей обточкой, и даже начал работать в этом направлении (рис. 74).

Рис. 74

Однако, поглядев на первые результаты и представив перспективу, быстро понял, что ничего доброго таким образом не достичь. Выбора не оставалось: пришлось двинуться путем имитации на основе эпоксидного клея с наполнителем. Но это легко сказать, а на деле предстоял длительный подбор пигментов [14], чтобы попасть точно в тон и цвет старой кости, и целый ряд экспериментов. Также потребовалось сделать из оргстекла шаблон «усов» крестовины, назначение которого ясно из фото. Шаблон, смазанный по краю парафином, слегка «сажался» на место на липкий пчелиный воск (темные пятна, просвечивающие через оргстекло), а требующая восполнения пустота вокруг облеплялась густой эпоксидной массой с тщательно замешанными пигментами (рис. 75). По застывании последней, то есть на следующий день – механическая обработка, шлифовка, полировка и легкое косметическое тонирование излишне светлых новодельных участков морилкой, раствором марганцовки и т. п.

Рис. 75

Результат оказался на удивление хорошим: только специалист или опытный коллекционер при внимательном рассмотрении способен заметить инородные включения.

Единственные сомнения вызывает прочность эпоксидных закраин, тем более что это самые нагруженные участки, испытывающие в момент удара максимальную нагрузку. Остается радоваться, что участь данной сабли – висеть на ковре, а не блистать на поле брани (рис. 76 а).

С точки зрения коррозии состояние клинка было ужасным (рис. 76 б). Хотя сравнительно рыхлый поверхностный слой ушел без особого сопротивления, под ним обнаружился сплошной «ковер» из разнокалиберных глубоких внедрений ржавчины, причем сильнее всего пострадала нижняя треть полосы, включая острие, так как именно здесь скапливалась погубившая саблю влага, а это, в свою очередь, указывает на то, что хранилась она в вертикальном положении.

Рис. 76

Разумеется, можно было использовать кислоту и удалить всю ржавчину без остатка, но при этом на ее месте остались бы раковины, и клинок приобрел бы вид бесформенной серебристой губки. Сие неприемлемо, а потому пришлось подвергнуть полосу сравнительно щадящей шлифовке, не затронувшей общих очертаний. Что из этого получилось, показано на цветной вклейке. Во всяком случае, перед нами нормальное оружие, хотя и малость рябое. Безусловно, сошлифовав и без того тонкий, невесомый клинок по миллиметру с каждой стороны, мы добрались бы в конце концов до нетронутого металла, а слегка протравив его поверхность, несомненно выявили бы узор, так как я абсолютно уверен, что здесь скрывается традиционный литой булат. Только что в этом случае осталось бы от сабли? Так, жестяная полоска, болтающаяся в ножнах.