Бен Коллинс - Водить как Стиг

Торможение на игру в «камень-ножницы-бумага». Если вам нужно сохранить управляемость, нельзя тормозить жестко, потому что в таком случае тормозное усилие уничтожит сцепление с дорогой.

За стеной открывается вид на оранжевую массу горы, трасса резко уходит влево и идет на подъем. После этого «поворота» колеса проскальзывают на невидимых глазу кочках, машину бросает от одной стенки к другой, она рыскает и скользит, а извилистая дорога виляет и меняет наклон, а скорость все выше.

Приходят на ум совершенно неутешительные слова победителя Батерста Рика Келли: «Здесь мне всегда неуютно. Стоит один раз сойти с траектории – и шоу окончено».

Втыкаешь четвертую передачу, задняя часть машины трясется и виляет на изгибе перед левым поворотом и металлическим «желобком», от которого нужно во что бы то ни стало увернуться, чтобы руль не «залип». Но газ по-прежнему в пол. Дорога на небольшом подъеме наклоняется в сторону внутренней части поворота, шины на пределе, ты несешься прямиком к стене, пока не бросишь руль влево. Наступает момент ожидания. Тишина. Нос машины проскальзывает на расстоянии бокового зеркала от стены и лениво направляется к выходу из поворота.

Снова жмешь на газ и мчишься к очередному слепому повороту.

По мне, самое простое во всем этом – добраться до вершины горы, туда, где начинается спуск.

Когда несешься к небу на скорости около 200 км/ч, единственное, что может указать на приближение к повороту, – это стена, которая высится над трассой справа. Ты мчишь прямо на нее, давишь на тормоз, а потом резко устремляешься вниз, и начинается полная жесть.

Едва ты разобрался со стеной справа, как перед тобой вырастает следующая, но уже слева. Сила гравитации не простит тебе ни малейшей ошибки, так как здесь она действует заодно с инерцией, а твои уши вянут от звуков «пищалки», – электронного устройства, вмонтированного в шлем и каждый раз безапелляционно сообщающего тебе о том, что колеса заблокировались. Как будто ты и сам это не понял по острой вибрации под ногой и по тому, как трудно вписаться в поворот.

Нужно своевременно и очень дозированно регулировать усилие на педали тормоза, чтобы ехать на пределе и не выжать ни на одну дольку лимона больше, чем нужно…

Если удалось пройти этот участок, спускаешься к двойному левому повороту под названием «Ковш», перед которым нужно сбросить скорость, слушая писк датчика и чуть-чуть ослабляя нажим на педаль тормоза, и только на выходе из поворота вспоминаешь, что такое педаль газа. Очередная, последняя, острая шпилька – и вперед, к прямой, где можно наконец отдохнуть, пока движок V8 разгоняет машину до 300 км/ч.

Скорость не кажется такой уж впечатляющей, пока не доберешься до конца прямой и не начнешь тормозить. Очень удобно, что полоса газона слева переходит в асфальт прямо перед до абсурда быстрым и неровным правым поворотом, который выплевывает тебя в относительно медленную шикану, в которой сначала нужно повернуть налево, потом направо.

Жмешь на тормоза так, словно от этого зависит твоя жизнь

В последний момент ты бросаешь машину влево, к стальному ограждению, чтобы войти в последующий правый поворот по оптимальной траектории, а потом жмешь на тормоза так, словно от этого зависит твоя жизнь.

Большую часть своей гоночной карьеры я выступал на машинах с высокой прижимной силой, которые сохраняли стабильно высокий уровень сцепления в повороте, и ожидал похожего поведения и от V8, несмотря на худосочные шины. Так как я проверял пределы сцепления перед основным заездом, я оттянул момент торможения до тех пор, пока машина не оказалась в середине быстрого правого поворота, подскакивая на кочках на апексе. Это действие было прелюдия к моей первой, и надеюсь последней, блокировке покрышек на скорости 300 км/ч.

При первом же прикосновении к педали обе передние покрышки, казалось, взорвались. Резина на заблокированных колесах на скорости 300 км/ч разогревается просто феноменально, и за мной тянулся шлейф дыма длинней, чем за звеном истребителей Королевских ВВС пилотажной группы «Красные стрелы». Блокировка и перегрев в сочетании с силой инерции ультразвукового нефтяного танкера заставили меня полностью отпустить тормоза, дождаться, пока руль откликнется, а потом снова попробовать затормозить. И так еще несколько раз… В общем, это была полная катастрофа.

Гравийные ловушки вокруг шиканы начали манить меня, как пущенный неумелым игроком мяч для гольфа, вылетевший за пределы фэрвея, и мои расплавленные покрышки совершенно не справлялись со своей задачей.