Ямамото Цунэтомо - Кодекс Бусидо

Тот, о ком говорят, что он талантлив в искусствах, – глупец. Из-за того, что он неосмотрительно посвящает себя лишь одному делу, он ни о чем более не думает и оттого становится знатоком, но бесполезным.

До возраста сорока лет лучше копить силы. Развязный образ жизни лучше вести после пятидесяти.

Когда с кем-то обсуждаешь какой-либо вопрос, говори соответствующе, чего бы не касался этот вопрос. Неважно, насколько хорошие вещи ты говоришь, вашему разговору помешает то, если они не относятся к делу.

Когда кто-то делится с тобой своим мнением, надо принимать его с глубочайшей признательностью, даже если оно бесполезно. Если ты не сделаешь этого, твой собеседник более не поделится с тобой увиденным и услышанным. Лучше делиться мнениями по-дружески.

Существует изречение о том, что великие созревают поздно. Чего не привили за время между двадцатью и тридцатью годами, уже не станет великим достоинством. Когда слуга хочет выполнить свое задание в спешке, он лишь помешает работе остальных, и о нем скажут, что он способен, но неопытен. Он слишком увлечется и прослывет невеждой. Он перестанет ценить труд старших, станет подхалимом и лицемером, его станут обсуждать за его спиной. Если он не прикладывает значительных усилий в погоне за своим ростом, и его не поддерживают в движении вверх другие, он не сослужит службы.

Когда человек выполняет свой долг как кайсяку или производит арест в собственном клане или общине, люди обязательно заметят, достаточно ли в нем решительности, чтобы никто иной не занял его место. Нужно всегда рваться вперед, стремиться возвыситься над другими и всегда взращивать в себе храбрость.

Если на поле боя ты станешь опережать других и исполнишься единственным намерением разбить строй врага, тогда ты не отстанешь от остальных. Разум твой заполонит ярость, и ты покажешь воинскую доблесть. Так поступали наши предки. Более того, если ты падешь на поле боя, следи за тем, чтобы лицо твое было обращено к врагу.

Если бы все мы подчинились провидению и дела наши шли своим чередом, у нас на сердце не бывало бы тяжело. Однако если мы не подчиняемся ему, хотя и поступаем по чести, нам не хватит терпения. Вступать в споры с друзьями, пропускать даже нечастые собрания, говорить одни лишь дерзости – все это происходит только от мелочной глупости ума. Однако необходимо стремиться к истине, даже если она неприятна, помни об этом всегда, когда беседуешь с друзьями, говори правду без смущений и так, чтобы она никого не расстроила. Более того, в нашем непостоянном мире никогда нельзя быть уверенным даже в настоящем. Бесполезно умереть лишь оттого, что люди считают, что тебя поразил недуг. Ложь и неискренность неизбежны. Так происходит потому, что они ведут к эгоистичной выгоде. Хотя и нет выгоды в том, чтобы наставлять людей на путь истинный, быть доброжелательным, учтивым или скромным, но если человек прилагает усилия для выгоды других и ведет себя с теми, с кем уже не раз виделся, так же учтиво, как в первый раз, с ним у всех будут хорошие отношения. Отношения между мужем и женой должны протекать так же. Если к ним относиться так же бережно, как в самом их начале, разлада в семье не будет.

Жил когда-то один священник, о котором говорили, будто он мог достичь любой цели благодаря своему уму. И по сегодняшний день ни один японский монах не сможет потягаться с ним. И это неудивительно, ибо никто не обладает такой же способностью видеть суть вещей.

Старость – это та пора, когда каждый занимается лишь тем, к чему чувствует склонность. Так кто-то может подавлять людей, но скрывает эту свою черту, пока полон энергии, однако когда дух его слабнет, его сильные от природы стороны начинают проявляться и приносят ему бесчестье. Они выходят наружу по-разному, но ни один человек не минует старости, когда ему исполнится шестьдесят лет. А если кто-то думает, что он будет вечно молод, это означает, что он уже постарел и его постигло старческое слабоумие. У нас есть все основания полагать, что такая участь постигла и мастера Иттэя на закате его жизни. Для того чтобы доказать, что он один может содержать дом Набэсима, он ходил к разным выдающимся людям и дружески беседовал с ними. Тогда это всем казалось нормальным, но теперь мы понимаем, что это было лишь старческой причудой. Для меня это послужило хорошим примером, и как только я ощутил, что старческое слабоумие одолевает и меня, я отказался участвовать в храмовой церемонии на тринадцатую годовщину смерти господина Мицусигэ и решил все чаще и чаще уединяться. Необходимо четко понимать причину всех поступков.