Би Уилсон - Еда. Отправная точка. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем?

Это были семьи, которые не имели никакой собственности, где каждый день приходилось делать жесткий выбор в отношении скудного пропитания.

В этих индийских деревнях никто, даже любимые дети, не получали такого количества благ, которое мы сочли бы «достаточным». Половина детей жили в местах без дорог с твердым покрытием.

Степень голода детей в таких семьях зависит от того, какие и какого пола у них братья и сестры. В целом, девочек с сильнейшей задержкой роста было на 6 % больше, чем мальчиков, что согласуется с картиной «гендерцида». Но Панде обнаружила, что у некоторых девочек было больше шансов питаться адекватно, чем у остальных. Вероятность того, что девочка, имеющая старших братьев, будет страдать от острой задержки роста, меньше по сравнению с мальчиком с двумя или более старшими братьями. Девочкам, у которых было несколько старших сестер, не повезло больше всего. Факт существования старших девочек в семье лишал их появления в семье новизны, и им доставалось меньше всего пищи.

Вероятность сильной задержки роста девочки с двумя или более старшими сестрами на 38 % выше, что отражало отношение ее родителей: настолько ничтожным они считали существование младшего ребенка.

В то же время мальчикам выгоднее быть единственными среди сестер. Панде обнаружила, что у такого мальчика была меньше вероятность развития задержки роста и больше вероятность получить помощь во время болезни, так как единственный мальчик среди девочек получал больше еды и внимания {273}. К счастью, такое мрачное положение дел для нас, скорее, экзотика.

Когда стол ломится от блюд – не важно, в какой стране, мысль о том, кому давать больше еды, вряд ли придет в голову родителям. Здесь несчастному ребенку отведена роль живого мусорного ящика, чтобы ни у кого не оставалось моральных издержек из-за остатков пищи, которую не хочется доедать. Мы не ценим каждую рисинку на вес золота.

И все же жестокий выбор родителей, описанный Панде, имеет место быть. Эта тема, как ни странно, звучит и в сказках, которые мы до сих пор читаем, укладывая детей спать, и в мультфильмах, которые мы вместе смотрим, устроившись на диване дождливым вечером. Мы понимаем, что Белоснежка – добрая и хорошая, потому что она делит еду для гномов ровно на семь маленьких порций, ничего не пряча от кого-нибудь и не делая ни из кого любимчиков. А история про Золушку наглядно показывает, что родные дети получают в семье больше, чем приемные. Бал, на который ей не позволили пойти, в оригинальной немецкой сказке Ashputtel [28]описывался как «пир». Запрет на участие в бальных торжествах означал, что злые сводные сестры запрещают ей не только танцевать, но и есть.

Мучительная дилемма о том, как прокормить кучу детей в тяжелые времена, является одной из главных тем сказок братьев Гримм, впервые опубликованных в 1812 году как «Детские и семейные сказки» [29]. Роль злых гениев чаще всего играют мачехи, лишающие приемных детей еды. «Гензель и Гретель» начинается со времен «великого голода». Мачеха не настолько кровожадна, как ведьма в пряничном домике, но очень эгоистична и боится умереть. Она хочет бросить детей в лесу, опасаясь, что иначе «все четверо умрут от голода».

В традиционной фрейдистской интерпретации злые кузины и мачехи – это плод воображения.

Женщины не заставляют приемных детей голодать. Это может быть только кошмарной проекцией внутреннего детского страха быть брошенными.

Но в статье, опубликованной в 1981 году, французский историк Евген Вебер утверждал, что сказки отражали правду жизни в Европе XVIII века: «голод, бедность, смерть, опасность, страх, перемены» {274}. Для крестьян, которые рассказывали эти сказки, мысль о том, что вам могут не дать хлеба, потому что вас ценят меньше, чем родного ребенка, была ужасной реальностью. «Учитывая уровень смертности, особенно детей женского пола, – пишет Вебер, – злые мачехи не были плодом фантазии, как и брошенные дети».

Если посмотреть под этим углом, опыт детей в сказках не отличается от того, что происходит с братом и сестрой в великолепном аниме-фильме «Могила светлячков» (1988), показывающем голод в Японии во время Второй мировой войны. У Сэйта и Сэцуко умирает мама, и им приходится выживать самостоятельно. Попав на воспитание к тете и отдав ей все оставшиеся припасы, брат с сестрой подвергаются различным придиркам, особенно за столом. Тетя взяла их к себе, но за столом всякий раз заставляет их почувствовать себя недостойными еды, хотя они и так отдают ей всю еду, какая у них есть. Тетя недовольна тем, что они слишком малы, чтобы пойти на работу, в отличие от ее родного ребенка. Она винит их в том, что в такое тяжелое время они ничего не делают ни для дома, ни для родины. Но нам понятно, что истинная причина ее недовольства из-за еды кроется в том, что эти бедные сиротки были ей неродными. Ученый Дж. С. Хэлдэйн известен фразой «Я мог бы отдать жизнь за двух братьев или восьмерых двоюродных братьев». Чтобы выжить в голодные годы, необходимо быть близким родственником человека, контролирующего еду.